Часть вторая: Миис

Айя.

После скромных условий Конэко ванная комната в Миисе казалась просто роскошью. Айя разделся и открутил кран. Он любил купаться. Ему нравилось сидеть в теплой воде, в пушистой мыльной пене, и чтобы хорошо пахло. Он немного стыдился этой своей слабости.

Лучше всего лежать в ванне, когда никуда не спешишь и можно спокойно почитать. Книжки заменяли Айе друзей. Он любил запах старых страниц, любил потрепанные переплеты и по-настоящему радовался, предвкушая хорошую книжку.

Он подумал, что для полного счастья сюда бы еще можно чашку чая, но тут же отмел эту мысль. Была у Айи такая особенность - он себе почему-то ничего не позволял, жестко отказывая даже в самых невинных желаниях.

Он начал читать, но никак не мог сосредоточиться. Откинулся на край ванны и закрыл глаза.

Прошедший день ломился в голову своими невероятными, яркими впечатлениями.

Ещё один день с Йоджи.

И опять - хаос.

Рейс из Токио был ранним утром. Они собирались изображать влюбленных в аэропорту, чтобы по прибытии в Миис войти в роль. Кодовое слово ещё не прозвучало, но Айя был уверен, что Йоджи начнет первый.

Маленькое событие у окошка «чек-ин» совершенно выбило Йоджи из колеи.

- Как это - нельзя курить? - Йоджи был потрясён. - Вы шутите?

Они не шутили.

- Но я же охренею! Сколько лететь? Полтора часа?! - не унимался Йоджи. - Кто заказывал билеты на рейс? Кен, конечно? Приеду - убью, вот идиот, кретин, спорим, он даже не спросил ... О, черт, о, черт...

Они ступили на эскалатор, а Йоджи всё никак не мог успокоиться. Айя мог бы пресечь это одним резким словом или взглядом, но ему пришла в голову другая идея.

Почему бы и нет?

Он повернулся к Йоджи. Тот стоял на ступеньку ниже, лицо мрачное, золотистая прядка упала ему на глаза.

- Не надо, не расстраивайся, - мягко сказал Айя. - Мы можем пойти выпить кофе. В баре наверняка можно курить.

Йоджи поднял на него изумленный взгляд. Вид у него был такой ошеломленный, что Айя усмехнулся.

Айя протянул руку и убрал прядь волос с его лица.

Йоджи закрыл глаза и щекой приласкался, потянулся к айиной руке. Это было инстинктивное движение, и продолжалось какую-то долю секунды.

Айя убрал руку.

- Ты у меня такой хороший, бэби, - Йоджи глубоко вздохнул и подал нужную реплику: - Так обо мне заботишься.

За первые полчаса выяснилось, как Йоджи общается со своими мальчиками. Если в двух словах, то крайне развязно. Если не сказать - разнузданно. С точки зрения Айи. Совершенно необязательно было все время приобнимать Айю за плечи, дуть ему в шею, ерошить волосы и шептать на ухо всякие глупости. Когда они поднимались по трапу самолета, то Йоджи до того обнаглел, что даже ласково потрепал его по заднице. Не меняясь в лице, Айя незаметно для окружающих сжал его руку.

Зашипев от боли и неловко наткнувшись на ледяной взгляд Айи, Йоджи зашептал ему на ухо: «Айя, ну, чего ты? Ну, у меня такой стиль общения. Я больше не буду.»

Успокоительно было одно: со стороны они без сомнения выглядели, как влюбленная парочка.

- От никотиновой недостаточности может произойти остановка сердца, - это было первое, что сообщил Йоджи стюардессе.

- У нас был где-то никотиновый пластырь, - встревожилась девушка.

- Постарайся поспать, Йоджи, - говорить ласковым, мягким голосом было для Айи не трудно. Когда-то Айя играл в школьном театре, и у него получалось.

Йоджи устроился поудобнее, склонив голову к Айе на плечо. Его волосы чудесно пахли, и щекотали айину щеку.

- Слушай, солнце, если я засну, - сказал он, - а они приедут с тележкой... Завтрак можешь мне не брать, а вина возьми.

- Вот пластырь, - стюардесса вернулась довольно быстро.

- Спасибо, мне уже очень хорошо, - сказал Йоджи. Вид у него был довольный.

Они добрались до Мииса около полудня и без труда нашли резиденцию «Блу лагун». Портье проводил их до бунгало. Домик располагался окнами на море, ветер шевелил легкие белые занавески. Стеклянная дверь открывалась прямо на террасу. Там стояли плетеный столик и два стула.

- Господи, как тут круто, - выдохнул Йоджи, швыряя сумку на кровать и устремляясь на террасу. Он рухнул на стул, вытянул длинные ноги и некоторое время сидел неподвижно и смотрел на море поверх черных очков.

- Всегда мечтал так жить, - серьёзно сообщил он Айе. - Вот, чтоб вышел утром.
И сразу - море. Вытаскивай плавки, Айя. Пошли купаться.

- Сначала мы заедем в полицейский департамент.

- Айя, это будет совершенно ненормально выглядеть. Мы только приехали - и сразу едем в город?

- Мне все равно, как это будет выглядеть. Я не хочу терять времени.

- Айя, - Йоджи старался говорить терпеливо. - Если мы сразу поедем в город - это будет выглядеть подозрительно. Нормальные люди идут на море, Айя. Или ты хочешь провалить операцию?

Айя этого не хотел.

- Заодно разведаем обстановку, - кажется, Йоджи не терпелось искупаться.

- На, - Йоджи сунул ему в руки какую-то книжку. - Возьми с собой.

- Это что? - подозрительно сказал Айя.

- Она модная.

- Я не собираюсь это читать, - отрезал Айя.

- Да и не надо, успокойся. Это просто повод. Чтобы поговорить с людьми.

- Как я могу говорить о книге, которую я не читал? - осведомился Айя.

- Скажешь: «Прикольная книга. Типа духовная», - учил его Йоджи, пока они шли на пляж. - Нам главное - завязать контакты.

- Ну, и с кем мы будем завязывать контакты? - сказал Айя, когда они пришли на пляж.

- Так ведь только одиннадцать утра, рань какая. Все еще спят. Скоро подтянутся, не переживай.

Теплый песок, пальмы и спокойное-спокойное море. Серебристые блики на воде и крохотный белый парус на горизонте.

Какая-то девушка в соломенной шляпе загорала, прикрываясь от солнца журналом. Неподалеку в обнимку сидели еще две девочки в купальниках. Они были полностью поглощены друг другом.

- Ты посмотри, как тут хорошо, - Йоджи раздевался на ходу, как попало швыряя на песок одежду, а потом побежал купаться. Он врезался в воду с разбега и заорал: - Бэби, как тут чудесно! Иди ко мне!

Йоджи прекрасно играл свою роль. Он смотрел на Айю так ласково и с такой радостью, он с таким восторгом звал его с собой, как будто действительно прямо мечтал искупаться вместе. Айя вздохнул. Ему хотелось. Хотелось купаться вместе, брызгаться, ловить друг друга, обниматься. Но играть эту игру ради трех девушек на пляже казалось ему нерентабельным. Он остался сидеть на берегу.

Йоджи вернулся нескоро - мокрый, счастливый, утомленный, и плавки сильно облепили его бедра.

- А я так надеялся, что ты ко мне придешь. Тебя надо намазать кремом, а то обгоришь, - Йоджи окинул Айю взглядом и запнулся. - Ох, бэби, какой же ты... Знаешь, что? Иди купаться сразу. У меня плавки мокрые, сейчас будет дико неудобно, все-таки тут девчонки... Иди, бэби, иди. Выкупайся.

Сейчас, когда Айя вспомнил об этом, на его щеках выступил слабый румянец. Вообще-то следовало поставить Йоджи на место, прямо сразу. Но Айя почему-то этого не сделал.

А потом была лазурная толща прохладной, приятной воды. И тишина. И легкость. Солнечные лучи приятно жгли кожу. И мокрые волосы - колышутся вокруг головы, как водоросли.

В последний раз он отдыхал на море вместе с родителями и сестрой, ему было шестнадцать лет, и отец сказал, что, наверное, это их последний отпуск вместе, намекая на то, что Ран уже взрослый и не захочет больше проводить отпуск с родителями. Никто не мог предположить тогда, что это будет последним отпуском в их жизни.

Айя уже забыл, как сильно любит запах водорослей и йода, сияние солнца и воды, теплый ветер - и сейчас он почувствовал пронзительную тоску, как всегда, когда что-то напоминало о его семье.

Обычно Айе удавалось быстро отключить эту боль. Айя умел не чувствовать, если ему это было нужно. Но сейчас он с удивлением отметил, что ощущение ушло не сразу - оно было сильное, ясное, живое.

...в тот день, когда погибли его родители и Айя превратилась в тело под капельницей, Ран брел по улице, спотыкаясь и глядя перед собой невидящими глазами, и его душа спеклась в один страшный комок боли.

Человек - живучее существо. А жить в этом состоянии было невозможно. Со стороны могло показаться, что он пережил свое горе довольно быстро. На самом деле он просто научился не чувствовать.

Айя не знал другого способа справиться со страданиями. Со временем это стало привычкой. Защита была крепкая и удобная. Как корка. Иногда Айя видел её во сне.

Другие ощущения тоже притупились. Но так спокойнее. Он не хотел, чтобы было опять так больно, как тогда.

Опасными оказались любые сильные, радостные, живые ощущения. Желания.

Море. Ветер. Прикосновения.

И Йоджи.

Йоджи был в этом смысле настоящим стихийным бедствием.

Айя почему-то вспомнил, как в один из первых весенних дней Йоджи валялся на солнце и курил - на каменном парапете возле Конэко, расслабленно свесив длинную ногу. «К вечеру я хочу загореть», - сообщил он Айе. Ничего особенного, просто Йоджи делал это со вкусом. Он постоянно был готов радоваться жизни - на полную катушку.

Это переливалось через край, это манило и притягивало - Айе тоже хотелось сесть с ним на теплые камни, курить и смотреть на прохожих - до вечера. А потом натянуть красивые тряпки и окунуться в ночную жизнь Токио, и быть таким, как Йоджи - легким, веселым, добрым.

Йоджи не делал ничего особенного, но он разрушал айину защиту как-то мимоходом, невольно. Одним своим присутствием.

Айя перевернулся на живот и быстро поплыл в сторону горизонта. Вода смывала боль и все тревожные мысли, сейчас ему было просто хорошо.

Когда он вернулся на пляж, на песке суетилась целая съемочная группа, они устанавливали камеры, направляя объективы на мальчика, очень похожего на девочку, в котором Айя признал Хакуэ из группы... как же её? Эфедрин? Галоперидол? Молодой человек был одет в кожаный костюм со шнуровкой на груди, и высокие ботинки с заклепками, которые Айя уже видел на снимке. Лицо красивое, но какое-то вредное.

- Сколько мне еще ждать?! - отчеканил он.

- Еще одну минуту, Хакуэ.

Хакуэ сверкнул глазами.

- Я не для того сидел два часа под маской, чтобы у меня потек грим, - ужасным голосом избалованного ребенка сказал он.

- Все готово, мы начинаем.

- Дайте мне гитару, - он, не глядя, протянул руку.

- Гитару... где гитара Хакуэ?! - прошелестело в группе, и Хакуэ дали гитару.

- Внимание, - сказал режиссер - человек в бейсболке и черных очках под тентом. - Ты играешь для себя, ты так поглощен музыкой, что ничего не замечаешь. Только ты и море.

Хакуэ откинул голову назад, прикрыл глаза и закусил губу. Упал на колени в изнеможении. У него была очень красивая фигура, и, судя по выражению его лица, он не забывал об этом ни на секунду.

- Знаешь, что это? - Йоджи подвинулся, освобождая для Айи место на подстилке. - Это серия фотографий «Сэйшн у моря». Типа, Хакуэ пришел на море, чтобы поиграть на гитаре - чисто для себя, ну, ты понимаешь, хотел, как обычно, просто побыть один, а тут случайно папарацци нагрянули - и давай его фотографировать.

- Очень хорошо. А теперь изобрази экстаз, - сказал режиссер. - Тебя переполняют эмоции. Ты чувствуешь...

Хакуэ фыркнул.

- Только не надо мне объяснять, что такое экстаз, - в его голосе звучало ледяное презрение. - Это просто смешно.

Он поднял гитару над головой и сделал вид, что сейчас разобьёт её об скалы.

После съемок Хакуэ направился было к машине, но встретился взглядом с Йоджи и замедлил шаги. Передумал. Вернулся. Он вытащил из кармана кожаных штанов пачку и извлек из нее длинную, тоненькую сигаретку. Йоджи с готовностью поднес ему зажигалку. Хакуэ прикурил, неотрывно глядя ему в глаза.

- Шикарная татуировка, - искренне сказал Йоджи, кивая головой на его предплечье. - Ух, большая, - Йоджи разговаривал с Хакуэ так свободно, как будто они были уже давно знакомы. - Я хочу, чтобы у Айи была такая же... - доверительно сообщил Йоджи. - Слушай, это больно?

- Мне нравится, когда мне делают больно, - глубоким голосом сказал Хакуэ.

- Вау, - восхищенно отозвался Йоджи.

Хакуэ задумчиво затянулся и оценивающе посмотрел на них обоих.

- Мальчики, вы кто? - спросил он.

- Мы из Токио. Работаем в театре. Вот не думали, что познакомимся с самим Хакуэ.

Хакуэ улыбнулся.

- Как тебя зовут?

- Йоджи. А это мой бой-френд. Айя.

- Он немой? Или не говорит по-японски? - сухо спросил Хакуэ.

- Не все такие общительные, как ты, детка, - отозвался Йоджи.

- Ладно. Увидимся. - Хакуэ швырнул окурок в море и медленно, покачивая бедрами, пошел к своей машине.

- Ну, как тебе это гламурное создание? - спросил Йоджи, когда Хакуэ отошел на достаточное расстояние. - Знаешь, если бы я был маньяком, я бы выбрал своей следующей жертвой его, - задумчиво сказал он.

Айя хмыкнул.

- В общем, я думаю, с Хакуэ придется общаться, - продолжал Йоджи свою мысль. - В одном наш маньяк хорош. До сих пор он предупреждал о своем выборе заранее, оставляя будущим жертвам подарки. Надеюсь, он не изменит своей маленькой традиции.

Айя помнил. Файл в материалах Интерпола «совершенно секретно» - с фотографиями «сувениров», оставленных жертвам за день-два до убийства. Открытки с кладбищем. Погребальные цветы. Запачканная землей птичка. Эту информацию тщательно скрывали от прессы, надеясь таким образом выйти на убийцу.

- Надо еще раз просмотреть все материалы, - сказал Айя.

- Надо, - Йоджи кивнул. - Я тогда ещё раз поплаваю, ты не против, солнце?

Он сделал несколько шагов к морю, но вернулся.

- Совсем забыл, - сказал он.

Айя смотрел вопросительно. Неужели он хочет взять с собой в море сигареты?!

Йоджи наклонился, поднял Айино лицо за подбородок и нежно поцеловал его в щеку.

- Солнце мое, - шепнул он. - Люблю тебя.

Последние слова были еле слышны.

Йоджи выпрямился и отошел прежде, чем Айя опомнился.

Что... что он сказал? Айя растерянно смотрел ему вслед.

А Йоджи... Йоджи вскарабкался на скалу и прыгнул вниз, широко раскинув руки.

Поджидая Йоджи на пляже, Айя зажмурился и подставил лицо солнцу. Когда на него упала чья-то тень, он открыл глаза - и увидел Мэлоди Роуз.

В жизни американская поп-звезда Шугар была не такой гламурной дивой, как на глянцевых фотографиях. Она оказалась совсем юной и очень милой девушкой. Широко раскрытые голубые глаза смотрели ясно и безмятежно.

- Ты только посмотри, какой у меня котенок, - Мэлоди поставила на песок плетеную корзинку. Корзинка была накрыта клетчатой тканью. Мэлоди осторожно приподняла край, и айиному взору предстал круглый пушистый комочек.

- Он такой сладкий, просто сил нет, - Шугар переполняли чувства, и ей необходимо было с кем-то поделиться. - Правда?

Айя бросил равнодушный взгляд в корзинку.

Котёнок как котенок. Маленький. Спит.

- А что это за книжка?

Айя молча показал ей обложку.

- Рулез! - восхитилась Мэлоди.

Айя жестоко пожалел, что Йоджи сейчас не было рядом. Вот он бы с легкостью поддерживал подобный разговор. Айя совершенно не представлял себе, что надо говорить.

Айя вздохнул.

- И что ты об этом думаешь? - спросил он.

- Офигенная книга. Нереально духовная.

К счастью, вернулся Йоджи.

Как и ожидал Айя, беседа сразу потекла плавно и в нужное русло.

- Ого, какие люди! - воскликнул он. - Меня зовут Йоджи. Это Айя, спорим, он еще не сказал тебе, как его зовут? А ты Шугар, да мы-то тебя узнали... а это что у тебя? - Йоджи с интересом заглянул в корзинку.

- Сладкий, да? - просияла Шугар.

- Суперский, - от души одобрил Йоджи и почесал котенка за ухом. - И где люди берут такую прелесть?

- А я его нашла под дверью. Выхожу сегодня утром - а там корзинка с открыткой и этот чудесный, чудесный котик... только перемазанный в грязи в какой-то, представьте!

Йоджи с Айей быстро переглянулись.

- Котик классный, и открытка, наверное, красивая? - предположил Йоджи.

- Ой, нет, - Шугар передернула плечами. - Там какой-то депресс нереальный - кресты, туман. На кладбище похоже. Я её выбросила.

В глазах Айи мелькнуло недоумение. Шугар не принадлежала к секс-меньшинствам. В газетах про это ничего не было сказано.

- Я его мыла, мыла - целое утро, он пищит, вырывается, не понимает же, глупый, - рассказывала Шугар про свои хлопоты.

- Все-таки интересно, кто же тебе это подарил? Ведь тебя, наверное, охраняют? - спросил Айя.

- Да фанаты, конечно, они везде пролазят. Хотя я даже не представляю себе, как они пробрались. Тут такая охрана, и никто его не видел.

- Вот и я о чем думаю, - задумчиво заметил Айя.

- Пойдемте вместе обедать, мальчики, - предложила Мэлоди. - Мы тут все ходим в «Дольче Виту».

- Пойдем... - с воодушевлением начал Йоджи, но осекся под айиным взглядом. - Слушай, Мэлоди, мы с Айей к тебе позже присоединимся.

Он обнял Айю за талию и притянул к себе. Они уходили с пляжа, обнявшись. Айя обернулся и увидел, что Мэлоди провожает их взглядом.

Находиться в объятиях Йоджи было непозволительно приятно.

Когда они отошли на достаточное расстояние, Айя вздохнул и коротко сказал:

- Руки.

- Что? - не понял Йоджи.

- Руки убери.

Они наскоро пообедали в скромном кафе. Конечно, средств было сейчас достаточно, чтобы пойти в «Дольче Виту» или любое другое шикарное место. Но Айя не считал, что у них есть для этого основания. Они еще ни на йоту не продвинулись в расследовании убийств, а тратить деньги мистера Доновэна просто так казалось Айе безответственным.

Айя аккуратно поставил чашку на стол и увидел, что Йоджи отставил свой почти нетронутый обед в сторону и курит, как-то задумчиво и грустно глядя на Айю.

Айя никогда не мог понять этой йоджиной тяги к сладкой жизни. Удовольствия можно себе позволить, если ты их заработал, так? А у Йоджи получалось, что он заслужил все радости жизни одним своим существованием. В противном случае он чувствовал себя несправедливо наказанным.

- Он убил уже несколько человек, а у полиции нет пока ничего конкретного, - вслух сказал Айя. - Он не оставляет следов.

- Так не бывает. Что-то всегда есть. Микрочастицы на одежде, случайные свидетели, да мало ли что еще, - Айе показалось, что мысли Йоджи витают где-то далеко.

- Начнем с того, что проверим все еще раз сами. Может быть, они что-то упустили.

- Окей. Я бы начал со сбора информации. Тут есть несколько человек, которые находились в Миисе во время убийств. Хорошо бы с ними поговорить. А еще надо посмотреть протоколы и судмедэкспертизу. Чтобы реконструировать преступление.

Несколько часов Айя провел с ноутбуком в бунгало. Он просматривал данные судмедэкспертизы, время от времени отправляя запросы на медицинские сайты.

Когда он вернулся на пляж, Йоджи пил коктейль в баре под бамбуковым навесом. Конечно, Йоджи был не один. Рядом с ним сидели две девушки в бикини. Обе были ростом с Йоджи и очень красивые, наверное, манекенщицы. Йоджи поочередно состязался с каждой - кто быстрее сгрызет соломку, если грызть одновременно с двух концов. Сталкиваясь носами и губами, они ужасно смеялись. Все трое были навеселе и в полном восторге от своей игры.

Это называлось у Йоджи «сбор информации и опрос свидетелей».

Некоторое время Айя наблюдал за ними.

Насколько он мог судить, Йоджи выигрывал.

- Все, кисоньки, вы попались! Раздевайтесь теперь! - закричал Йоджи, вскакивая с табурета. - Договор дороже денег!

Но девушки его не слушали. Они со смехом накинулись на него, щекоча, и кажется, пытались снять с него трусы. Йоджи не удержался на ногах и упал, увлекая их за собой.

Им таки удалось слегка стянуть йоджины боксеры, и Айя увидел толстый кончик члена, мелькнувший под яркой тканью.

- Но это нечестно, - хохотал Йоджи, катаясь по песку и давая девушкам подмять его под себя. - Так же нечестно! Я же выиграл!..

Он раскрыл сияющие, смеющиеся глаза и увидел Айю.

- Айя! - Йоджи вскочил на ноги.

Айя молча повернулся и пошел к бунгало.

( 7 )

- Итак, - Йоджи принес на веранду бутылку минеральной воды и лед. Он бросил несколько кубиков льда в стакан и протянул его Айе. - Что мы имеем?

На щеке у Йоджи прилипло немного песка, а волосы в беспорядке рассыпались по плечам после возни с девушками. Айе очень хотелось взять его за вот эти растрепанные волосы и отодрать хорошенько.

- Айя, я выяснил кое-что интересное. Но лучше начинать с реконструкции картины преступления. Поэтому давай сначала ты, ладно?

То, что Айя видел на пляже, мешало ему концентрироваться. Непозволительно для профессионала. Айя разозлился. Он взял блокнот и стал читать:

- Кроме Жожо все умерли от потери крови. Колото-резаные раны на лице. Повреждены глаза. Раскрыта брюшная полость.

- Изнасилование? - быстро спросил Йоджи.

- Нет.

- От чего умер Жожо?

- От сердечного приступа, после того, как с него сняли кожу.

- Вероятно, он чем-то особенно раздразнил воображение убийцы, - задумчиво сказал Йоджи. - Следы борьбы?

- Нет.

- Интересно, - Йоджи сложил ладони вместе, как для молитвы, приложив кончики пальцев к губам. Айя знал эту позу Йоджи, когда тот над чем-то сосредоточенно размышлял. - Неужели совсем ничего?

- Только у Крэйтона. Несколько волос на одежде. Убийца - блондин.

- Волосы могли остаться после других контактов, - заметил Йоджи.- Например, после секса.

- Друг Крэйтона был темноволосый.

- А кто сказал, что Крэйтон не изменял своему другу?

Йоджи, конечно, уж точно бы изменял. Настроение у Айи окончательно испортилось. То, что Йоджи был бабником, он знал давно. Тот факт, что Йоджи оказался бисексуалом, невероятно расширял круг потенциальных...

- Еще что-нибудь?

- Ничего, - Айя пожал плечами. - Они все пили, перед тем, как их убили.

- Наркотики?

- У всех обнаружены в крови небольшие количества... - Айя заглянул в блокнот. - Нитралбарбитурата. Это какое-то слабое снотворное. Как ты считаешь, это имеет значение?

- Еще какое, Айя, еще какое! - Йоджи заметно оживился. Он даже вскочил на ноги от возбуждения и пару раз прошелся туда-сюда по террасе. - Вы спросите меня, почему, дорогой доктор Ватсон?! И я скажу вам...

Айя не терпел фамильярности.

- Прекрати юродствовать, - ледяным голосом сказал он.

- Нитралбарбитурат в комбинации с алкоголем действует совсем не слабо, - сообщил Йоджи. - Тебе неудержимо хочется спать, ты только и ищешь местечко, чтобы прилечь, а потом вырубаешься. Где-то на полчаса. Чтобы потом проснуться. В полном сознании.

- В отчете судмедэкспертизы об этом ничего не было сказано.

- Они могли этого и не знать. Это новый медикамент, который выписывают в Штатах. В Японии его еще не допустили на фармацевтический рынок.

- Судмедэксперты не знают. Зато знает Кудо Йоджи, - с пренебрежительной усмешкой заметил Айя. - Или у тебя медицинское образование?

- У меня нет образования, и ты это знаешь. Зато у меня есть жизненный опыт, - Айя видел, что Йоджи обиделся. - Нитралбарбитурат с алкоголем - это рэйверские приколы. «Гвардиан энджел» называется.

Йоджи опять задумался. Похоже, что тема разговора сильно занимала его. Он даже не огрызался. Некоторое время Айя смотрел, как Йоджи поглаживает себя кончиками пальцев по губам. Губы у Йоджи чувственные. Четко очерченные. Наверное, приятно к ним прикоснуться. Хотя бы на секунду. Когда догрызешь соломку до конца.

- «Гвардиан энджел» народ принимает, чтобы перебить действие экстези или амфетаминов, - после паузы сказал Йоджи. - Если перебрать амфетаминов, то тебе очень хочется отдохнуть, тебя уже ноги не держат, но ты не можешь перестать танцевать, понимаешь?

Айя решительно не понимал. Зачем вообще доводить себя до такого состояния?!

- Нитралбарбитурат с алкоголем в этом состоянии помогает отлично - ты наконец-то можешь присесть и отдохнуть, полный чилл-аут. Народ очень хорошо отдыхает. После чего можно вернуться и продолжать танцевать.

Идиотизм какой-то.

- Что ты узнал?

- Значит, так, - начал излагать Йоджи с крайне самодовольным видом. - Я пообщался с теми, кто тут был во время убийств. Они все, конечно, безумно напуганы и не хотят об этом вспоминать. Но я их сумел разговорить. Тут важно найти правильный подход к людям.

Айя уже видел на пляже, как Йоджи умеет найти подход. Поэтому он очень сухо повторил:

- Что ты выяснил?

- Все жертвы были накануне убийства на вечеринках в «Блу лагун». Скорее всего, там им и подмешивали нитралбарбитурат. Они чувствовали себя усталыми, возвращались к себе в номер. Убийца шел за ними. Обездвиживал их, пока они находились под вероналом. Поэтому нет следов борьбы. Они приходили в себя, связанные и с кляпом во рту. После чего их убивали. Схема убийства везде одна и та же.

- Это мы знали еще в Токио.

- Да. Но это значит, что если составить список всех, кто находился накануне на вечеринках, а потом вычислить пересекающееся множество - мы выйдем на личность убийцы. А еще это значит, что они все знали убийцу. Либо он приходил с ними в номер, либо они сами открывали ему дверь, понимаешь? И в том, и в другом случае они его совсем не боялись.

( 8 )

Остаток дня они провели с Мэлоди Роуз и её подружками. Играли в волейбол, купались и болтали.

Йоджи действительно легко общался с людьми. Он трепался на любые темы, невзначай переводил разговоры в нужное русло и умел слушать. К вечеру они записали около тридцати имен тех, кто был на вечеринках перед убийствами.

Быть «любовником» Йоджи, даже не настоящим, а в рамках миссии оказалось очень приятно. После той выходки на трапе он не наглел и был заботливым, внимательным, нежным. Он подавал полотенце, ерошил айины волосы, приносил ему попить и все время улыбался, встречаясь с ним взглядом - со стороны могло бы показаться, что он действительно был счастлив.

В конце дня Айя, Йоджи и Мэлоди Роуз перебрались в кафе на променаде и пили коктейли. Для Мэлоди заказали мороженое - с горкой сливок и вишенкой на вершине.

- Мне нельзя, тут полтысячи калорий, - вздохнула Мэлоди.

- Ерунда какая, - возразил Йоджи. - Ты что, на диете?

- Сейчас нет. А раньше была. Все время хотела похудеть.

- У тебя просто отличная фигура, - заверил её Йоджи. - Айя, скажи ей.

- Угу.

- А я казалась себе кошмарно толстой, даже когда весила сорок пять килограммов. Так что мама меня даже отправила в клинику Бетти Форд. Лечиться от анорексии*. Там все было зверски строго. И каждый день с утра терапевтическая группа. Ненавижу психиатров. Реально ненавижу. А теперь эти сволочи со студии звукозаписи мне даже шоколад не разрешают. Это стоит в моем контракте. Это вообще уже, - голос у Мэлоди был обиженный.

- Вот козлы, - посочувствовал Йоджи.

- Вы такие классные, - доверчиво сказала Мэлоди. - Жалко, конечно, что все красивые и хорошие мальчики - геи.

- А тебе самой нравятся девчонки? Ну, хоть иногда? - Йоджи подмигнул ей, вызывая на откровенность. У него был такой веселый заговорщицкий вид. - Ну, давай, колись, мы никому не скажем.

- Ну что ты, - удивилась Мэлоди. - Нет, конечно. И вообще, знаешь, как мне влетело дома за тот концерт по Эм-Ти-Ви?

- Какой концерт? - Айя перестал размешивать соломинкой свой коктейль и внимательно посмотрел на Мэлоди.

- Ну, когда я поцеловала на сцене Кэйт. Мы с ней вместе «Фрэнч Кисс» пели. Вообще-то это была идея хореографов. Я не хотела, а они сказали: «Мэл, будет прикольно, ну, что тебе, трудно, что ли?» Мне потом дома за это такое было! Моя мама умеет реальные наезды устраивать... Смотрите, солнце садится.

Они проводили её в бунгало и убедились, что охрана была на месте.

- Пойдем, моя крошечка, я налью тебе молочка, - проворковала Мэлоди, поплотнее укрывая котенка тряпочкой.

- А другая крошечка пока что сходит в барчик и закажет себе
«Белую Лошадку»**, - пробормотал Йоджи, когда за Мэлоди закрылась дверь.

В саду стрекотали цикады. Из кафе на пляже доносились голоса и музыка.

В шезлонге сидел изящно одетый Хакуэ. Он посасывал коктейль и разговаривал по мобильному телефону.

Увидев Йоджи, Хакуэ кокетливо помахал ему рукой.

- ...короче, типа, блять, я не понял, - сказал он в трубку и отключил телефон. - Пошли, покажете, как вы устроились.

- Как вы тут живете!?! - ужаснулся он. - Ни джакузи, ни бассейна.

- Мы с Айей очень мужественные, - заверил его Йоджи. - Нам нравится бороться с трудностями.

- Пойдем выпьем, - предложил Хакуэ. - Люблю таких мужественных.

Выпроводив их обоих из номера, Айя сразу направился в ванную. Он хотел выкупаться и почитать, а потом лечь спать до йоджиного возвращения. Совместное засыпание никак не входило в его планы. Не сегодня.

Айя было тревожно. То, как Йоджи играл - это было слишком хорошо, слишком естественно. Йоджи забывался. Зачем он шепнул ему на ухо это слово?

Йоджи и сам не знал, что наделал.

Какая-то часть айиной души сейчас ликовала, купалась в нежности йоджиного взгляда и шепота, глупо и смешно радовалась жизни.

Айя закрыл кран и встал. Его теплое, разнеженное после ванны тело было готово к любви. Оно хотело, чтобы к нему прикасались, чтобы его ласкали, любили... Айя вздохнул, сжал зубы и открутил кран холодной воды.

Он вздрогнул от прикосновения ледяной струи, но заставил себя стоять под ней - по часам - пять минут.

Миссия.

Это просто - миссия.

Йоджи - напарник.

Все остальное - чушь.

Пять минут под холодным душем - это долго. Сейчас ему было уже не так уютно и расслабленно, зато в голове прояснилось. Ледяная вода смыла всякие романтические бредни.

Ему было немного жаль, что глупая радость куда-то ушла, зато так было гораздо спокойнее. Он знал: только дай себе что-то почувствовать - и начнется. Настигнет, накроет с головой, как волна, понесет... нет, этого допускать нельзя.

Айя почистил зубы, обернул полотенце вокруг бёдер и вышел из ванной.

Первое, что он увидел, - был Йоджи, развалившийся на их кровати и лениво переключающий каналы телевизора.

«Эти слова на пляже для него ничего не значат, - с внезапной злостью подумал Айя. - Он это всем говорит.»

- Ты читаешь в ванной? - с интересом спросил Йоджи. - Если бы я знал, я бы тебе чаю принес.

- Почему ты не в баре? - резко сказал Айя.

( 9 )

Йоджи.

Ну, какой же он красивый. Я же так просто сдохну рядом с ним. Кожа такая свежая после душа, глаза кажутся темными - ресницы слиплись от воды. Мокрые волосы облепили голову. Айя сильный и очень гибкий, но выглядит обманчиво хрупким. Ребра видны. Мне так хочется сжать их легонько, провести по ним пальцами, губами.

А на бедрах у него косточки выпирают - их видно и сквозь тонкое полотенце. Почему-то эти косточки особенно сводили Йоджи с ума.

Йоджи хотелось застонать.

Айя придерживал полотенце, не давая ему распахнуться. «Я бы ему руки целовал», - с тоской подумал Йоджи.

- Почему ты не в баре?- голос Айи вырвал Йоджи из сладких мечтаний. - Что ты так смотришь?

В этот момент в дверь постучали, и девушка в униформе «Блу лагун» принесла поднос с ужином.

- Я по тебе соскучился, - вполне искренно сказал Йоджи. - Ты такой красивый, Айя, - тихо добавил он.

В глазах Айи мелькнуло недоверие.

- Ты ведешь себя, как шлюха, - сказал он, как только за девушкой закрылась дверь.

Слова Айи больно ударили.

Как хлыстом по лицу.

Йоджи потушил сигарету и медленно поднял на него взгляд.

- Я не понял, - спокойно сказал он. - Мы тут маньяка ловим или играем в целомудренность?

Айя не ответил. Он рылся в чемодане, разыскивая свою пижаму.

«А ведь он не знает, какой он красивый, - вдруг понял Йоджи. - Он сам этого не понимает. Даже не догадывается.»

- Ты только посмотри, что нам принесли, - примирительно сказал Йоджи. - Тут и фрукты, и икра, и... ого, «Дом Периньон»!

Айя сел на кровать, и Йоджи протянул ему бутербродик с икрой и бокал шампанского.

- А ты уже немножко загорел. Мы с тобой самая красивая пара в Миисе, спорим? - Йоджи поднял бокал шампанского. - За нас.

Встретился взглядом с Айей и поправил:

- За успех нашей миссии.

- Я говорил с охранниками, - сказал Айя. - Мэлоди Роуз будут охранять круглые сутки.

- Все-таки меня удивляет, что он выбрал её, а не Хакуэ, - задумчиво сказал Йоджи. - Что-то тут не так.

По серьезному взгляду Айи он понял, что тот думал точно так же.

- Наш маньяк борется с дьяволом, так? Шугар, в лучшем случае - это заблудшая овечка. Почему он выбирает её? А ведь Хакуэ - это воплощение пороков, - Йоджи дожевал сэндвич. - Он же сплошная провокация, куда смотрит наш маньяк? Он должен клюнуть на Хакуэ, понимаешь?.. У Хакуэ стереотип поведения такой, он иначе не может, - Йоджи смотрел на свет сквозь бокал шампанского, продолжая размышлять вслух. - Наверное, ему в детстве внимания не уделяли. Книжек не читали, не интересовались. Пороли мало... Ну почему же все-таки Мэлоди? Это нелогично.

- Вмешиваться пока рано. Её охраняют. Мы должны дать ему возможность подобраться поближе.

Айя замолчал, но Йоджи знал, что он скажет сейчас что-то еще.

- Мне было бы спокойнее, если бы он выбрал нас. Но он уже наметил следующую жертву. Мы опоздали, - закончил Айя.

Йоджи щедро налил в стакан виски, взял ноутбук и вышел на террасу. Лежать в постели рядом с Айей было сейчас выше его сил. Он задумался, глядя на море, и вздрогнул от айиного низкого голоса.

- Хочешь, вместе поработаем?

Йоджи встретился с ним взглядом.

Красивые айины глаза смотрели строго и спокойно.

Йоджи подавил вздох, стараясь не смотреть на его живот.

- Нет, нет, иди спать, - сказал он. - Я хотел просто еще раз освежить в памяти информацию.

Айя еще секунду колебался.

- Если будет нужна твоя помощь, я тебя позову, - пообещал Йоджи.

Айя вышел, а Йоджи еще некоторое время сидел, уставившись в одну точку, и думал о том, как бы он ласкал губами каждый позвонок. Он почему-то был уверен, что Айе это понравится. Спускаться ниже. Медленно. И держать его крепко. Айя стеснительный, он наверняка попытается вырваться, но если протиснуть язык между его сжатых...

...нет, это невозможно. Йоджи тихо выматерился.

Потом залпом допил виски и заставил себя смотреть на кривые темно-красные буквы.

Насколько мог разобрать Йоджи, это были строчки из Библии.

Йоджи переписал их от руки на чистый лист бумаги, рядом с именами жертв и датами убийств.

На его взгляд, послания не были связаны между собой, но убийца, очевидно, вкладывал в это какой-то смысл.

Вообще-то кровью писать неудобно. Значит, для него это было важно.

Возможно, смысл очевиден, но ему, Йоджи, не хватает бэкграунда? Йоджи вздохнул и решил обратиться к первоисточнику. Он зашел в комнату и захватил Библию - стандартное издание, валяющееся на всех гостиничных ночных столиках.

Йоджи водрузил на Библию бутылку, пачку сигарет и зажигалку и вернулся на террасу. Айя проводил его удивленным взглядом.

Йоджи понадобились всего два часа, чтобы найти нужные отрывки - он умел читать по диагонали. Выписал полностью текст и пометил номера псалмов и страниц, чтобы не заморачиваться еще раз.

Все зря.

Никакой смысловой связи между посланиями не было.

Йоджи выбил из пачки новую сигарету и уменьшил снимок на экране. Изуродованное тело Жожо было уложено в спокойной позе. Комната находилась в идеальном порядке. Как и на других местах преступлений, маньяк оставил здесь обгоревшие свечи и белые цветы. В этом было что-то торжественное. Жуткое и праздничное. Убийца явно вершил какое-то ритуальное действие. Из общей картины выбивались только смятые бумажки «Баунти» на полу. Вероятно, бедный Жожо так же любил сладкое, как и его любовник.

Йоджи цитаты из псалмов в поисковый сервер, налил себе еще виски и устало потер переносицу. Он уже хотел закрыть файл, как вдруг даже изменился в лице.

- Секундоньку, - пробормотал он. - А это что такое?!

Всю его усталость как рукой сняло.

- Так, а тут что у нас?.. - лихорадочно бормотал Йоджи. - опять псалом... так, ребята, а вам какое напутствие дали с собой на тот свет?... а, ну-ка, счас мы его загуглим... ну, кто у нас следующий?! ... так я и думал... значит, и у вас тоже был... праздник.

Он терпеливо проверил все библейские тексты еще раз. Все сходится.

Окрыленный своим успехом, Йоджи до предела увеличил остальные снимки и часом позже сделал еще одно открытие. Он удовлетворенно откинулся на спинку стула и вытащил последнюю сигарету из пачки.

Некоторое время он курил, лениво глядя на море. Потом встал и отправился в комнату.

Часы на подоконнике показывали половину четвертого. Айя крепко спал, подложив руку под щеку. Лицо у него было немного усталое.

Йоджи осторожно опустился на кровать.

Ликование по поводу своей маленькой победы куда-то ушло и сменилось грустным, нежным, щемящим.

Он тоже подложил локоть под щеку и лег рядом.

Он долго лежал, не шелохнувшись, и тихо, затаив дыхание, рассматривал Айю.

Наверное, нехорошо подсматривать за спящими? Но ему так необходимо было сейчас побыть рядом с Айей.

Лицо у Айи спокойное, удивительно красивое и какое-то одухотворенное. Рот чувственный и строго очерченный. Айя и во сне такой благородный, такой... прекрасный. Недоступный. Каждый раз, когда Йоджи смотрел на него, его сердце сжималось от нежности и тоски.

Впечатления сегодняшнего дня переполняли его. Постоянная близость Айи, прикосновения к нему, их «влюбленность» - даже такая, даже ненастоящая, на публику - все это окончательно свело Йоджи с ума.
То, что он с таким трудом удерживал в себе, находясь в Конэко, всячески избегая Айю, оказалось совершенно нереальным здесь, в Миисе, в этих обстоятельствах. Он с ужасом понял, что не сможет долго скрывать от Айи свои чувства.

Йоджи любил играть в любовь. Опьянение, страсть, экстаз - это просто очень приятная игра. Её правила известны, а участники заменяемы. Йоджи играл хорошо - он умел соблазнять, создавать атмосферу эротики, интенсивно дарить и брать ощущения.

С Айей всё было иначе с самого начала.

Айю он любил глубоко, страстно, преданно - и безнадежно. Он не хотел соблазнять, он вообще не хотел с Айей играть. Айя был другой. Айя был - настоящий. Чувство было настоящее. Оно осветило йоджину жизнь, дало ей глубину и тепло. Даже если к этому всегда примешивалась грусть.

Он хотел бы отдать Айе всю свою нежность, темперамент, фантазию, окружить его заботой и теплом... но с Айей было всё очень сложно. Йоджи хорошо чувствовал эмоции других людей. Айино напряжение ощущалось постоянно.

Йоджи вдруг вспомнил, как однажды они «гуляли» - вернее, Айя гулял, а Йоджи плелся за ним. Айя неожиданно свернул к музею. Некоторое время он бродил по залам, ненадолго задерживаясь возле некоторых картин, а потом вдруг остановился, как вкопанный. Он остановился перед какой-то картиной и простоял перед ней почти полтора часа. Полтора гребаных часа, Йоджи засекал время. Йоджи видел его спину - туго перетянутый на талии плащ, стройный, неподвижный силуэт в углу зала. Когда он, наконец, двинулся дальше, Йоджи подошел посмотреть, что же так заинтересовало Айю.

На картине была нарисована просто бегущая фигура, с разодранным в крике ртом. Йоджи аж до костей продрало, он на это не мог и одной минуты смотреть. На рот на этот. Такое страдание, невыносимое что-то. Но какого черта смотреть на это полтора часа?!

Йоджи никогда не умел давить в себе чувства. И, если честно, он устал. Эта странная миссия дала ему возможность ослабить контроль.

В Миисе можно было вести себя с Айей почти естественно, прикасаться к нему, говорить то, что ему хотелось говорить.

Йоджи казалось, что Айя отвечает - да, отвечает!! - на его чувства. Робко, слабо, боясь самого себя, не так, как Йоджи хотелось бы... но - отвечает.

Может быть, я это придумываю, потому что мне хотелось бы, чтобы это было так.

Может быть, я слишком долго о нем мечтал.

В любом случае, я долго не смогу скрывать от него свои чувства. Это просто нереально.

Йоджи, ты идиот и непробиваемый романтик, - сказал он сам себе. И все-таки его почти затрясло от безумной надежды.

Это мой единственный, реальный шанс.

Он закутался в простыню, на всякий случай отодвинулся от Айи подальше и сам не заметил, как заснул.

( 10 )

Айя.

Айя проснулся первым. Солнце светило в комнату, и ветер с моря шевелил на окнах легкие занавески.

Айя медленно повернулся и замер.

Йоджи лежал рядом, на животе и сладко спал. Он был совсем голый. Солнечные блики на уже слегка загоревшей коже. Кожа у Йоджи гладкая и нежная. На вид. Айя никогда не притрагивался к ней. Но очень хочется. Он судорожно вздохнул. Золотистые неровные пряди рассыпались по плечам. Зарыться бы пальцами в эти густые волосы. Айя скользнул взглядом по его спине. Какие красивые мускулы. Айя некстати представил себе, как они двигаются, когда Йоджи.... Айя прикусил губу, не в силах оторвать взгляда от этого чудесного тела. Простыня сползла и приоткрывала задницу. Воображение услужливо послало ему несколько картинок, от которых Айе стало совсем... Он сердито накинул на Йоджи свою простыню и отправился в ванную.

Когда он вышел оттуда через полчаса, Йоджи передвинулся во сне на его половину кровати. Он крепко спал, обнимая обеими руками айину подушку. Айина простыня валялась на полу. Нет, это просто невыносимо. Айя в сердцах хлопнул дверью ванной комнаты, и Йоджи застонал.

- Потише можно? - страдальчески сказал он.

- Уже десять. Мы опоздаем на завтрак, - голос Айи звучал бесстрастно.

- Айя, мы же не в армии, ну, почему ты - такой? Ну, черт возьми, ну...

- Хватит валяться, Йоджи.

Йоджи со стоном перевернулся на спину. Пока он, не открывая глаз, наощупь искал сигареты, у Айи была возможность насладиться видом спереди. Айя действительно не хотел смотреть, но все-таки посмотрел.

Он почувствовал, что ему стало как будто нечем дышать, и страшно разозлился.

- Ты только что проснулся. Не смей курить.

- Ого. Ого, как ты обо мне заботишься, - Йоджи встал и прошествовал в ванную. Он вернулся довольно быстро, благоухая зубной пастой и мылом, и повалился обратно на кровать. Йоджи совершенно не стеснялся своего тела - он и не подумал одеваться, вставил сигарету в зубы и устроился поудобнее.

Айя подошел к кровати.

- Я сказал, ты не будешь курить в постели, - процедил он сквозь зубы.

- Но, мама, я уже умывался... - Глаза у Йоджи были уже проснувшиеся, яркие и веселые. Йоджи хотел сказать что-то еще, когда Айя вырвал у него из пальцев сигарету и сломал её.

- Если ты еще раз... - начал Айя, но не договорил.

Йоджи сделал одно очень быстрое движение, и Айя оказался прижатым к постели.

- Почему ты такой вредный, мм? - тихо сказал Йоджи. - Ты не хочешь, чтобы я курил в постели? Скажи мне об этом нормально - и я не буду. Но мне не нравится, когда со мной говорят таким тоном.

Йоджи уже не улыбался. Айя был почти уверен, что ему удалось сохранить контроль над своим лицом. Но вот тело... оно вело себя просто предательски. Оно уже вовсю отвечало на близость Йоджи, и Айя просто беспомощно чувствовал, как...

- Или ты отпустишь меня, или я сломаю тебе руку, - ровным голосом предупредил Айя.

- Айя, скажи мне... - Йоджи недоговорил и прислушался. - К нам кто-то идет в гости, - прошептал он.

Почти одновременно дверь в комнату распахнулась - и на пороге эффектно возник Хакуэ.

- Вы трахаетесь? - в голосе Хакуэ звучала досада.

Йоджи не смутился.

- Мальчик, - спокойно сказал он, - твоя мама не говорила тебе, что надо стучать, перед тем, как заходишь?

- Мой новый поклонник позвал меня понырять сегодня в бухте, - сообщил Хакуэ. - Я хотел взять вас с собой.

- Айя, солнце, как ты смотришь на то, чтобы пойти понырять? А что там за новый поклонник?

- Жесткий, - отрезал Хакуэ. - Открытки мне пишет. Так вы идете или нет?

- Мы подумаем, - сказал Йоджи. - А сейчас выйди из нашего номера.

Хакуэ смерил его негодующим взглядом и захлопнул за собой дверь.

- На ловца и зверь идет, - очень тихо сказал Йоджи, отпуская айины руки.

А потом оба поднялись и стали молча быстро одеваться.

*Анорексия - полный отказ от еды или резкое ограничение приема пищи, психопатологическое расстройство.

**«Белая Лошадь» - сорт виски.

Часть третья: Ловцы

( 11 )

Гламурная тусовка везде одинаковая, и Хакуэ был сыт ею по горло.

Эти двое были не похожи ни на кого из его знакомых. Хакуэ хотелось познакомиться с ними поближе.

Йоджи явно интересовался таинственным поклонником, и Хакуэ охотно выкладывал подробности.

По словам Хакуэ выходило, что это какой-то странный, но очень интересный парень, которого сам Хакуэ еще ни разу не видел. Он присылает Хакуэ открытки («Там ангст, сплошной гребаный ангст!»), а сегодня приглашал Хакуэ понырять возле коралловых рифов. «Наверное, он какой-нибудь гот, - мечтательно предположил Хакуэ. - Или сатанист. Говорят, они такие жестокие в постели».

- Где открытки? - Айя впервые за все утро разомкнул губы. Хакуэ даже вздрогнул от неожиданности.

- В гостинице лежат.

- Что на них написано?

- Он безумно, безумно в меня влюблен, - начал Хакуэ. - Я же не виноват, что за мной народ толпами валит...

- Что. На них. Написано, - перебил его Айя.

Хакуэ поёжился.

Айя был такой строгий, что Хакуэ его побаивался.

- Да ничего. Приглашал вот сегодня понырять. А вообще там церкви какие-то нарисованы. И ангелы мрачные такие.

Айя кивнул, и больше ничего не спрашивал.

- Покажешь потом? - сказал Йоджи, - Нам же интересно.

Дайвинг-станция в Миисе оказалась живописной халупой на берегу, где выдавали снаряжение напрокат.

- Ну. И где же твой влюбленный сатанист? - Йоджи закурил и окинул взглядом пляж. - Вы точно здесь стрелку забили, ты ничего не перепутал?

- Там где-то дальше по побережью есть подводные пещеры. Он туда хотел.

Айя и Йоджи быстро переглянулись.

- Я ничего не перепутал, - с досадой сказал Хакуэ.

По кромке воды бродила Шугар в яркой шляпе от солнца. Она бросала в море камушки и разговаривала по мобильнику.

- Доброе утро! - она помахала им рукой. - Да это просто мальчики знакомые. Да, они тоже тут отдыхают. Нет, мама, они не... Нет. Нет. Ну, что ты так за меня волнуешься, я уже большая.

- Нехорошо опаздывать на свидания и заставлять мальчика ждать, - укоризненно заметил Йоджи. - Может, он тебя под водой ждет? Возле пещер этих, а?

- Да ну его нафиг, - разозлился Хакуэ. - Пошли лучше сами поныряем.

Поскольку Хакуэ высокомерно отказался от помощи дайвинг-инструктора, ребята со станции вывалили неопреновые костюмы и акваланги прямо на пристань, взяли деньги и оставили их одних.

- Эй, что это за хрень? - раздраженно сказал Хакуэ. - Трубки какие-то...

- Ты что, никогда не нырял? - спросил Йоджи.

- Нет. А что?

- Тогда какого же черта было отказываться от инструктора, - пробормотал Йоджи. - Надо узнать, где взять катер. Пусть Айя пока покажет тебе, как обращаться с аквалангом.

- А он умеет? - с сомнением спросил Хакуэ.

Йоджи усмехнулся. В подготовку для работы в Критикер кроме борьбы и вождения разных видов транспорта, входило подводное плавание. Насколько знал Йоджи, Айя был обучен убивать под водой, что было гораздо сложнее, чем...

- Умеет, умеет, - Йоджи хлопнул Хакуэ по плечу.

- Не вздумайте брать её с собой, - сквозь зубы сказал Хакуэ, глядя на приближающуюся к ним Мэлоди.

- Вы что, нырять собрались? - Шугар наконец закончила разговор с мамой. - Мальчики, только будьте осторожны. Айя, ты должен мне пообещать. Обещаешь?

- Хн.

- Вы не забыли проверить акваланги? - озабоченно сказала Шугар.

В йоджиных глазах мелькнули смешинки.

- Слушай, Мэлоди, - серьезно сказал он. - Будь другом, а? Ты можешь объяснить Айе, как это делается?

Шугар с готовностью повернулась к Айе.

- Значит, так, - начала она. - Тут где-то должны быть такие часики. По ним видно, сколько воздуха осталось. Вот. Но я на всякий случай еще всегда стучу по аквалангу. А вдруг пустой? Ты по аквалангу стучал?

- Нет, - коротко ответил Айя и с непередаваемым выражением посмотрел на Йоджи.

Йоджи прикусил губу, чтобы не смеяться.

- Как маску проверить, знаешь? - спросила Шугар.

- Нет, Мэлоди, он не знает. Он просто стесняется у тебя спросить, - Йоджи старался не встречаться с айиным взглядом.

- Надо, чтоб она была целая. А то вода зальется в нос. Я обычно просто смотрю на солнце, вот так. А вдруг там трещина? Смотри, вот эта вот - целая. Понимаешь теперь? Если ты в первый раз, то лучше глубоко не ныряй. Айя, обещай, что с тобой ничего не случится, - все-таки в ней было что-то трогательное. - Пожалуйста.

- Я за ним присмотрю, - пообещал Йоджи.

- Ладно, - сказала Шугар. - До вечера, да?

- До вечера. Веди себя прилично. Ты маме обещала, - с ясной улыбкой сказал ей Йоджи. - Окей, парни. Пойду, спрошу на станции, где тут взять катер.

Хакуэ и Айя остались вдвоем, и Хакуэ жестоко пожалел о своей затее. Этот парень с красными волосами внушал ему страх. Он с тоской посмотрел вслед Йоджи, повернулся и встретился с взглядом прищуренных глаз, от которого ему стало не по себе. Солнце зашло за тучу, и вода в бухте потемнела. Наверное, из-за этого Хакуэ показалось, что глаза отливают фиолетовым.

- Ну, и что я должен делать?

- Запоминать то, что я скажу, - холодно сказал Айя.

Когда Йоджи вернулся на пристань, лицо у Хакуэ было совсем не такое надменное, как обычно.

- И последнее правило, - Айя говорил негромко, но так, что его почему-то всегда слушали. - Никогда не выходить на глубину одному.

- Все правила да правила, - Хакуэ обрадовался, что Йоджи вернулся и уже начинал кокетничать. - А что будет с теми, кто его нарушит? А я вот взял да и нарушил... - он ослепительно улыбнулся Йоджи.

- Не советую. Там, внизу, водяные змеи, - небрежно сказал Йоджи. Он мельком глянул на изменившееся лицо Хакуэ и добавил: - Знаешь, они безвредные, но многие их почему-то боятся. Ну что, пошли?

Йоджи быстро натянул неопреновый костюм, не глядя, застегнулся и подсоединил все снаряжение. Видно было, что он делал это очень много раз. Он легко спрыгнул в моторную лодку вслед за Айей, и тяжелый акваланг ничуть не стеснял его движения.

Айя включил мотор, а Йоджи повернулся к Хакуэ.

- Ну-ка, покажи, как ты застегнулся? А это что?.. Это не сюда, это вот так... Знаешь, что самое главное? Самое главное под водой - это дышать, - он подмигнул Хакуэ.

Последний совет Йоджи Хакуэ оценил по достоинству, как только они начали спуск.

Далеко внизу виднелось дно, толща воды под ними была как бездна, и Хакуэ казалось, что он летит. Вода стала темнее, синее. Если посмотреть наверх - видно голубые, колышущиеся слои воды, пузыри и солнечный свет.

Они медленно спускались вниз, к морским звездам и громадным ярким рыбам. Честно говоря, Хакуэ не обращал внимания на всю эту красоту, потому что ему поначалу было просто страшно. Слышно бульканье и свое шумное, дикое от ужаса дыхание. Он все время боялся, что задохнется. Хакуэ вцепился в йоджину руку и до боли сжимал трубку зубами. Но потом оказалось, что дышать можно нормально, непривычно просто.

Подводные пещеры выглядели жутковато. Айя поплыл прямо туда. Он двигался как дельфин, быстро и пластично, и его волосы вишневым облачком колыхались вокруг головы. Хакуэ видел его неопреновый костюм, мелькающий среди кораллов.

Хакуэ совсем не хотелось заплывать в пещеры. Но Йоджи устремился за своим бой-френдом, так что пришлось Хакуэ тащиться за ним. Оставаться одному на глубине не хотелось. Все-таки они оба с приветом. Вместо того, чтобы заняться сексом (Хакуэ читал в журнале, что под водой - это фантастика) или хотя бы сделать пару подводных фотографий, эти сумасшедшие из Токио сосредоточенно прочесывали пещеры.

Хакуэ было холодно, он показывал знаками, что хочет наверх, и наконец Йоджи кивнул. Хакуэ хотел рвануть наверх, как пробка, но Йоджи задержал его неожиданно очень сильной рукой и показал на часы... ну да, Айя говорил, что быстро подниматься нельзя, из-за перепада давления.

Вода становилась теплее и светлее, вот она уже пронизана солнечными бликами, видно небо... Они вынырнули недалеко от катера, и Хакуэ даже пожалел, что их приключение так быстро закончилось.

- А я вот что нашел... - Хакуэ радостно помахал большим куском коралла, как только они перелезли через борт катера.

Айя снял маску.

Взгляд у него был такой, что у Хакуэ что-то сжалось внутри.

- Я тебе сказал, кораллы не ломать и руками не трогать? - тихо, но как-то очень страшно спросил Айя.

- А если мне так хочется?! - Лицо у Хакуэ стало упрямым и капризным. - Ну, и что теперь? Ой!

Айя молча взял его запястье, надавил на какую-то точку, от чего Хакуэ вскрикнул, рука разжалась сама собой, и кусок коралла с тихим всплеском упал за борт.

Не обращая никакого внимания на побледневшего Хакуэ, Айя завел мотор, и катер полетел, прыгая по волнам, в сторону берега.

Хакуэ зажимал ноющую руку и чуть не плакал.

Никто не собирался утешать его. Йоджи, как ни в чем не бывало, занялся осмотром снаряжения на дне катера, а потом вытащил сигареты.

- Он сломал мне руку, - всхлипнул Хакуэ. - Я больше никогда не смогу играть на гитаре.

- Покажи руку, - Йоджи прикурил и повернулся к нему. - Нет, она не сломана.

- Мне больно!

- Это пройдет, - спокойно сказал Йоджи. - Не надо было говорить с Айей таким тоном.

Хакуэ ощутил благодарность. Правда, в Йоджи тоже было что-то такое, чего Хакуэ не мог понять. Очень несвойственное людям из шоу-бизнеса. Но Йоджи был добрый. И сексуальный.

Когда их катер пристал к берегу, Хакуэ с наслаждением закурил.

- Перед тем, как сдавать снаряжение на дайвинг станцию, его надо облить пресной водой, - в никуда сообщил Айя. - Вон у них вода в баках. Тебе нужно специальное приглашение?

Хакуэ быстро потушил сигарету. Он решил больше не возражать Айе.

Он обливал свой акваланг водой и думал, как хорошо будет затащить Йоджи в постель. И какое лицо станет у Айи, когда он узнает. Хакуэ ему об этом скажет. В присутствии телохранителей. Пусть отрабатывают свою зарплату.

- Ты сейчас в какую сторону, туда? - весело спросил Йоджи, как только они вернулись в «Блу лагун». - Ну, а мы сюда, - так же легко, как он заводил контакты, Йоджи умел избавляться от людей, если это было нужно.

Когда они, наконец, остались вдвоем, Айя коротко сказал:

- В пещерах никого не было. Мы только потеряли время.

Отредактировано Valerie Colet (2008-07-01 13:01:46)

( 25 )

- Первое убийство произошло двадцатого мая, - Йоджи швырнул сигареты и черные очки на аккуратный стол в полицейском офисе. - Где он был до этого?

- В тюрьме. В психиатрической больнице. Или за границей.

- Вот я и займусь прошлым Перье и Коулдза. Посмотрю, что за скелеты у них в шкафу, - предложил Йоджи. Он рухнул на стул и закинул на стол длинные ноги. - А ты поищи - не было ли нераскрытых убийств в его стиле. Где-нибудь во Франции. Или в Штатах. Если нам повезет, он уже где-нибудь засветился.

Они просидели над архивами до тех пор, пока за окнами не забрезжил рассвет.

- Ну, что, нашел что-нибудь? - голос Йоджи был охрипший от усталости.

- Я еще не закончил.

- Пошли пить кофе.

Йоджи знал - если маньяк убьёт кого-нибудь ещё, Айя занесет это в список своих личных ошибок и упущений. Если Айя был требовательным по отношению к другим, то по отношению к себе он был просто беспощадным.

- Слушай, мы тут со вчерашнего вечера сидим... - начал Йоджи.

На айином лице появилось хорошо знакомое выражение крайнего упрямства.

- Окей. Делай, как хочешь. Но я, пока кофе не выпью, больше работать не могу.

- Я сам, - Айя уставился в экран и некоторое время читал одну и ту же строчку.

Йоджи подошел поближе и положил ему руки на плечи.

- Ты не отвлекайся, работай, а я тебе пока массаж сделаю, - сказал он.

- Это совершенно не нужно, - Айя нахмурился.

- От долгого сидения кровь плохо циркулирует. Поэтому у тебя проблемы с концентрацией. Позволь мне, Айя, - длинные, сильные пальцы Йоджи, приятно нажимая, стали разминать айины плечи и шею. Это было такое замечательное ощущение, что он несколько раз тихо и счастливо вздыхал, отдаваясь йоджиным рукам.

Йоджи улыбнулся. То, как Айя бессознательно тянулся к его ласкающим рукам - это было... ого. Теплая шея Айи, его сильные плечи были наощупь просто восхитительными.

Вообще-то, офис - это очень неплохое место, чтобы... ладно.

Разрешив ему сделать массаж, Айя разрешил к себе прикоснуться. Это явный прогресс в отношениях, подумал Йоджи, закуривая сигарету в коридоре. Ну, теперь главное - не останавливаться на достигнутом и не сбивать темп.

Он вернулся в офис, подошел к Айе и приобнял его сзади.

- Идем завтракать.

В первый момент Айя опять инстинктивно подался в йоджины объятия. Он очень устал, и реакции у него были замедленные. Потом высвободился.

- Хорошо. Но недолго. У нас много работы.

Поехать в какое-нибудь крутое кафе и шикарно позавтракать Айя, конечно, не захотел. Но они купили вполне сносный, очень крепкий кофе в картонных стаканчиках и свежие булочки и расположились на скамейке в парке, напротив полицейского департамента.

Асато смотрел на них из окна.

Йоджи приветственно помахал ему рукой, сделал большой глоток кофе и счастливо зажмурился на солнце.

- Значит, так, - начал Йоджи. - Оба находятся в Миисе с весны, и у них нет алиби. Перье до сих пор вел жизнь абсолютно непримечательную. Родился и вырос в Париже. Много разъезжал со своим балетом. Если убивал во время гастролей, то проверить это будет трудновато. Та же ситуация с Коулдзом. Коулдз живет в Лос-Анджелесе, но постоянно гастролирует с группой. Несколько раз попадал в полицию.

- За что?

- Ломал мебель, дрался, отсидел пять месяцев в тюрьме за хранение наркотиков. Жизнь рок-звезды типа. Я думаю, что это был не он.

- Почему?

- Он симпатичный. Я с ним немножко... - Йоджи проглотил слово «потусил» под айиным взглядом, - ...пообщался, понимаешь?

- Ты с ним нажрался как свинья, - холодно уточнил Айя. - С одним из главных подозреваемых.

- Ну, Айя, ну зачем ты так все преувеличиваешь?.. Ты вот лучше мне расскажи, ты что-нибудь нашел?

- Одно нераскрытое убийство. Пятого марта в прошлом году был убит некий Джошуа Кэррингтон. Он работал официантом в гей-баре в Сан-Диего. Свечи, строчка из псалма. Но я еще не все проверил.

- Значит, в Америке? Интересно, - задумчиво сказал Йоджи. - Неужели все-таки Коулдз? Дай мне еще одну булку.

Айя, не глядя, протянул ему пакет с завтраком и ничего не ответил. Он был занят тем, что сосредоточенно просматривал газету.

- Пресса считает, что Ацуму убил маньяк, - сказал он.

- А, это хорошо, - откликнулся Йоджи. - Пусть маньяк прочитает в газете, что полиция идет по ложному следу и почувствует себя в безопасности.

Айя кивнул. Он уже прочитал криминальную хронику и хотел заглянуть на первую полосу, чтобы узнать, что происходит в мире, когда лохматая голова Йоджи легла к нему на колени, сминая газетные страницы.

- Так хорошо, что ты на меня больше не сердишься, - сообщил Йоджи, поудобнее устраиваясь на айиных коленях.

- Кто тебе сказал? - сухо спросил Айя.

- На нас Асато из окна смотрит, - сказал Йоджи. - Айя, погладь меня.

Айя машинально погладил его по волосам.

- Скажи: Йоджи, - подсказал Йоджи. - Красивый. Хороший.

- Йоджи, - сказал Айя. - Пьяная скотина.

- Скажи: Йоджи, я тебя обидел.

- Йоджи, алкоголь делает людей животными, - сказал Айя.

Йоджи поймал айину руку, раскрыл её и поцеловал в ладонь.

- А еще можно так, - мечтательно сказал он. - Дорогой, милый Йоджи, я больше никогда не буду тебя обижать. Что бы ты ни сделал.

- Еще раз такое устроишь, изобью, - коротко пообещал Айя.

Но он гладил йоджины волосы, и Йоджи счастливо улыбался и ласкался к айиной руке.

- Не надо, - пробормотал он. - Не надо меня больше бить. Я понятливый.

- Идем работать, Йоджи.

- Сейчас.

- Надо выяснить, где и когда они были на гастролях. И посмотреть, не было ли там убийств. Ты займешься Перье, я возьму Коулдза.

- Окей.

- И напиши отчет для Макото. Копию - мистеру Доновэну.

- Хорошо.

- Если я закончу раньше, то помогу тебе с отчетом.

- Не надо, - сказал Йоджи. - Я сам справлюсь. А ты это... погладь меня вот так еще.

Работы оказалось гораздо больше, чем они ожидали. Стрелки часов подползли к девяти вечера, когда Йоджи с силой провел руками по лицу и помотал головой.

- Всё, отбой, - сказал он.

- Нет. Я хочу это закончить.

- Мы тут ровно сутки сидим, - спокойно сказал Йоджи. - Ты уже ничего не соображаешь от усталости, ты будешь сейчас делать ошибку за ошибкой. Мы можем сделать это завтра утром. Их обоих охраняют.

Айя прикрыл глаза рукой и некоторое время сидел неподвижно.

- Хорошо, - наконец сказал он. - Закончим завтра. Поехали домой.

- Вообще-то я жрать хочу, я до сих пор только булку съел. И это было утром, - напомнил Йоджи. - И тебе надо поесть, ты вообще ничего не ел... так куда?

- Мне все равно.

- Тогда пойдем, я видел в этом квартале итальянский ресторанчик. Это недалеко, тут, за углом.

( 26 )

Шульдих.

Он заказал ужин, выловил из мартини оливку и отпил маленький глоток.

Сейчас ему хотелось побыть одному.

Может быть, пересмотреть в чем-то свои отношения с Кроуфордом.

Брэд отказался ехать в отпуск, какие-то дела задерживали его в Токио. Конечно, Шульдих не сказал ему ни слова. Он просто купил билет в Миис и уехал один.

Два дня он проведет в Миисе, а потом - Таиланд, белый песок, теплое море, офигительные пляжи и милые, расслабленные люди.

Шульдих отключил звонок на мобильном. Вот интересно, будет Брэд волноваться или нет. За последние недели они мало общались, почти не спали вместе, даже ни разу в ресторан не сходили, работа, работа, работа.

Шульдих почему-то представил себе лицо Кроуфорда, который говорит: «I am Brad. I am workaholic».* Да, вот там тебе и место. В группе самопомощи, язвительно подумал Шульдих.

Вокруг было довольно много людей, но он еще при входе сюда поставил ментальную защиту.

Она была средней степени, не стопроцентная, то есть пропускала неординарные мысли и сильные эмоции - просто они было гораздо тише, чем обычно.

У него мелькнула мысль позвонить Наги и узнать, что сейчас делает Брэд.

Нет, не буду звонить.

Он как раз принялся за суп минестроне, когда чьи-то зашкаливающие эмоции пробились сквозь ментальные щиты.

Запястья, щиколотки, ключица...

Кто-то эмоциональный и очень влюбленный. Где-то на веранде.

Как он устал... даже лицо осунулось... я бы ему сейчас ванную, с пеной... я бы ему чай...

Волна любви и нежности.

...закутал бы в полотенце, отнес на кровать... вытирал и ласкал его, везде... запястья.... ключица.... такие хрупкие, такие... прижаться к ним губами, ласкать...

Кого же это там так зверски колбасит?

Что самое странное, человек явно знакомый.

Мысли каждого человека неповторимы, они имеют свой особый оттенок, как запах. Так же, как обычные люди запоминают чей-то голос, Шульдих помнил мысли.

Он склонил голову, прислушался - и удивление отразилось на его лице.

Кудо Йоджи.

Шульдиху стало интересно, с кем он там сидит, отсюда было не видно столика.

Он снял защиту и чуть не подавился минестроне.

Фуджимия!

Напряженный, уговаривает себя, что всё это ему наверняка кажется.

Главное - держать себя в руках, яволь. Ну, за это мы тебя и любим, милый.

«Это ровным счетом ничего не значит. Он это всем говорит», - донеслись до него обрывки фуджимиевых мыслей.

Не, нифига. Кудо обычно говорит: «Детка, ведь мы же взрослые люди?»

«Это просто игра. Он увлекся. Он не способен любить», - Шульдих слышал, как Фуджимия вынес свой окончательный приговор.

Фуджимия, да ты хоть посмотри на него, ну, давай, посмотри, как у него крышу сносит, с раздражением подумал Шульдих.

Наверное, Фуджимия таки посмотрел на Кудо, потому что Кудо тут же накрыло волной обожания и восторга.

«Это самые красивые глаза, которые я видел в своей жизни», - Кудо совсем обалдел от любви.

Ну, это ты явно преувеличиваешь, трезво подумал Шульдих, чьи глаза объективно ничем не уступали по красоте фуджимиевым.

Шульдих закурил ментоловую сигарету, ожидая дальнейшего развития событий.

Ну же, плэйбой, смелее, мысленно подбодрил он Кудо. Возьмите эту ледяную крепость приступом, у вас получится.

Растерянность, отчаянный страх потерять Фуджимию и даже что-то, похожее на застенчивость, были ему ответом.

Шульдих не хотел вмешиваться. И уж точно не собирался им помогать.

Но такое совпадение было странным.

Шульдих не был суеверным, но он верил в знаки.

Если у Кудо с Фуджимией получится, то и у меня с Брэдом будет хорошо, вдруг загадал он.

Шульдих погасил недокуренную сигарету и необычайно осторожно настроился на их волну. Оба не ощущали его присутствия, как чего-то постороннего, но и влиять на них Шульдих не мог. Они могли отзываться только на те мысли, которые были у них и без Шульдиха.

Чем богаче эмоциональная жизнь человека, тем привлекательнее он для телепата. Йоджи был в этом смысле очень приятный. Эмоций у него было с избытком, они кипели и переливались через край. Кажется, он все чувствовал на полную катушку - тут было и восхищение чудесным Фуджимией, и тепло, и какая-то детская радость, от того, что Фуджимия сейчас был рядом, и трогательная грусть, и отчаянная мысль послать все к черту и сейчас же признаться Фудзимии в любви, и сомнения в себе (Йоджи прямо преклонялся перед ним), и множество бессвязных мыслей вроде: «Айя прекрасный, прекрасный»...

Находиться в эмоциях Йоджи - это как плыть по быстрой реке в солнечный день. Да, вода и солнце. Такое что-то.

Совершенно иным был внутренний мир Фуджимии.

Тут ничего не бурлило и не переливалось, тут были порядок и аккуратность.

Для начала надо было продраться сквозь какие-то конструкции и построения - долг, честь, ответственность, справедливость, всегда быть честным, не выбирать легкую дорогу, не давать себе поблажек. Милый мой, как же тебе тяжело, вот понастроил себе.

Но то, что было спрятано под конструкциями, было очень чувственным.

Тонким, глубоким, красивым, очень ранимым.

Как часто бывает у людей, сильно перестрадавших в ранней юности.

Шульдиху было с ними интересно.

Оба притворялись, и говорили совершенно не то, что думали.

Сейчас Фуджимия занудно, во всех подробностях обсуждал с Кудо какой-то отчет, написанный для Макото. Он на самом деле хотел, чтобы отчет был написан профессионально, тут на карту была поставлена его репутация.

Ещё больше он хотел прикоснуться к Кудо.

Кудо соглашался вслух, что отчет надо подправить, но про себя решил ничего не переделывать. Бумажка - она и есть бумажка. И так сойдет. Понятие «репутация» вообще не входило в йоджину систему ценностей.

Поначалу Кудо пытался представить себе, кто был бы достоин Фуджимии. Впрочем, это были последние сколько-нибудь связные мысли.

Кудо хотел.

Хотение Кудо было такое сильное, что его мощные волны накатывали через весь ресторан.

Вслух Йоджи бормотал что-то вроде: «Ты совершенно прав, Айя... Это факт. А вот это умно. Логично.»

Про себя Йоджи уже не думал про ключицу и щиколотки, он думал конкретными, яркими, четкими образами. Не то что бы Шульдих предполагал увидеть там что-то для себя принципиально новое, но Йоджи подходил к своему внутреннему фильму вдумчиво и творчески, как настоящий артист, и Шульдих невольно увлекся.

...А если его вот так вот поставить, ну, ты понял... ого ...а, ты вот так? А ты пробовал, это вообще технически возможно? ... а, это круто, но вряд ли удастся подбить на это Фуджимию... Он же стесняться будет. Хотя, кто его знает. В Фуджимии есть что-то такое... вот такое... да, наверное, ты прав, с ним кайфово должно быть. Если он вылезет из своей ракушки.

Йоджи сам завелся от собственных фантазий, и, кажется, ему становилось все труднее поддерживать осмысленный разговор. Сейчас он вслух говорил просто «Да, Айя. Да. Да.»

Шульдих так увлекся йоджиным сценарием, что совсем забыл про Фуджимию. Он еле заметно вздрогнул, когда тот неожиданно «вмешался» в разговор.

«Я ни за что, никогда не буду шлюхой на одну ночь», - гордо и с достоинством отрубил Фуджимия.

Да тебе эту роль никто и не предлагает, успокойся. Милый мой, да что ж тебе везде бляди мерещатся?!..

Шульдих ощутил что-то вроде слабого и приятного удара током - Йоджи слегка сжал айины пальцы.

Ну не надо, не забирай у него руку, тебе же приятно... - успокаивающе обратился он к Айе. - Вот и молодец. Видишь, никто тебя блядью не считает, все тебя уважают. А теперь будь умницей, поцелуй Йоджи... Ну, в губы, конечно. Фрэнч? Ну, это как получится. Ты, главное, не думай много. Просто поцелуй... В каком смысле - как он на тебя посмотрит? Не волнуйся, Кудо нормально отнесется. Он поймет.

«У него кожа такая нежная, как цветок лотоса, как шелк...» - Кудо врывался со своими нежностями в его мысленный разговор с Фуджимией и ужасно мешал.

Слушай, ты можешь помолчать? Нормальная у него кожа. Просто он не курит, не пьет, спортом занимается...

Йоджи внял совету Шульдиха - он наклонился и стал целовать айину руку, окутывая ресторан облаком нежности.

Шульдих решил, что теперь их вполне можно предоставить самим себе. Он включил мобильный, чтобы позвонить Наги.

На дисплее высветилось семнадцать пропущенных вызовов, и телефон тут же зазвонил.

- Где ты находишься, скажи на милость? - голос у Брэда был сердитый.

- Я в отпуске, Брэд, - спокойно сказал он.

Шульдих еще некоторое время улыбался каким-то своим мыслям.

Брэд ОЧЕНЬ волновался.

Холи шит, кажется, магия работала.

У Вайссов лучше - и у них с Брэдом тоже.

Он спохватился и вернулся к Кудо и Фуджимии.

....Блин, Фуджимия, ты зачем руку у него забрал?!

«Йоджи все равно кого трахать...» - мысли Фуджимии окрасила вдруг такая яростная боль, что Шульдих поморщился.

Кажется, Фуджимия занялся своим любимым делом - выволок на свет Божий какое-то очередное болезненное воспоминание.

Полустертые в памяти, неясные образы, коридор в Конэко и голос Кудо: «Все, что захочешь, бэби».

Последнее было явно ключевой фразой.

Фуджимия по-настоящему страдал.

Это уже было. Милый мой, оно прошло, его больше нет. Ну, нельзя же так все близко к сердцу принимать, Айя. Ну что ты так вцепился в это, брось, тебе говорят...

Но Фуджимия не слушался - он тащил это воспоминание так упорно, как муравьи тащат дохлую пчелу.

Ну ладно, что там у вас произошло?... Что?! И всего-то?! И из-за этого ты ТАК переживаешь?!

«Ненавижу», - Фуджимия и не собирался слушаться Шульдиха.

Шульдих вздохнул.

Ну ладно, Айя. Давай разберемся.

За что ты его так осуждаешь? Может, ты просто завидуешь? Я угадал, поэтому?

«Нет, - угрюмо подумал Фуджимия. - Не поэтому. Это обесценивает отношения. Это... это грязно».

Эх, Фуджимия, Фуджимия. Тяжело с такими, как ты. Принципиальными.

Всё бы тебе других учить. Лучше бы сам с собой разобрался.

Он склонил голову набок и прислушался к мыслям Фуджимии.

А что, «ни с кем не спать» - это какая-то особенная добродетель? - серьезно спросил он. - Не, ну скажи, ты действительно считаешь это своей заслугой?

Фуджимия замолчал.

Шульдих чувствовал, что сейчас ему просто грустно.

Знаешь, а ведь так проще всего - всю ответственность взвалить на Кудо.

Ты сам себе почему все запрещаешь? Ты сам хотя бы знаешь, чего ты боишься? - мягко спросил Шульдих.

Что-что? Фуджимия Ран ничего не боится?! Да ла-адно, ну, ты хоть телепату не заливай...

«Если мы с Йоджи полюбим друг друга, то!..»

Фуджимия в ужасе замолчал.

То - ЧТО? Ну, вот ты даже думать себе не позволяешь.

Ну, давай, закончи свою мысль. Я никому не скажу. Если ты его полюбишь, - то ЧТО?

На этот раз Фуджимия послушался.

Образы замелькали - счастливые, бессвязные, панические.

Шульдих еле успевал улавливать их суть.

...Как землетрясение? Ну, хорошо. А почему надо этого бояться?

....Конструкции разломаются? Ну, и пусть ломаются. А ты себе новые потом построишь.

...правильно, все вспомнишь и все будешь чувствовать, на полную катушку. Знаешь, Айя, тебе станет так интересно жить...

...родителей вспомнишь? ... Да, я знаю. Это будет больно. Ну, что поделаешь. А ты поплачешь.

... ты никогда не плачешь? Это зря. От слез легче.

Смотри, как он тебя любит.

Фуджимии было страшно, но ему очень сильно хотелось поверить, и Шульдих повторил: «Он тебя по-настоящему, всерьез любит».

«Нет. Нет, нет...»

... а может, ты боишься, что ты сам разучился любить, а Фуджимия? - вкрадчиво подумал Шульдих. - Ты себе так давно все запрещаешь, любые чувства... может, ты уже не умеешь?

«Они убили мою семью, - в отчаянии подумал Ран. - Я не могу, не хочу... пока я не люблю, мне некого терять».

А это, в общем-то, не важно, почему ты себе запрещаешь. Важно, что запрещаешь, пожал плечами Шульдих. Ну, вот что я тебе скажу. Всё не так плохо. Выбор у тебя есть. Хочешь, чтобы все осталось, как есть? Тогда бойся дальше. Хочешь любить - тогда вперед. В объятия Кудо. Не самая плохая альтернатива, а? Он очень хорошо трахается, напоследок сообщил он, наслаждаясь смущением Фуджимии.

А вы, плэйбой, меня разочаровали, строго сказал Шульдих, обращаясь к Кудо. Мне непонятна ваша подростковая робость. Не при вашей биографии. Вы меня поняли? Действуйте.

«Я не люблю его».

Врешь, - просто сказал Шульдих.

( 27 )

Йоджи.

Айя стал засыпать, как только его голова коснулась подушки.

- Йоджи... что?.. - пробормотал он, ощущая на себе взгляд Йоджи и проваливаясь в сон.

- Спокойной ночи, - прошептал Йоджи. - ... любовь моя, - закончил он после паузы.

Йоджи выкурил сигарету на террасе. Результаты расследования никак не складывались в одно целое. Целый день у него было смутное ощущение, что они упускают что-то важное, какую-то деталь. Но думать об этом сейчас не имело смысла.

Йоджи вернулся в номер и лег рядом на кровать. Он не мучался от вожделения. Айя очень устал, и Йоджи не стал бы будить его, чтобы заняться сексом, даже, если бы это было возможно.

Последние двое суток совершенно выбили его из колеи. Йоджи никогда не умел давить в себе чувства.

Любовь к Айе была чем-то настолько ценным и прекрасным, что сама идея - убить это в себе, казалась ему дикой, отвратительной, как убить часть себя.

И Йоджи перестал с собой бороться. Он делал то, что ему хотелось - демонстрировал Айе свою любовь каждым жестом, каждым взглядом. Он перестал себя бояться.

Он чувствовал, что ходит по краю пропасти.

Но Йоджи было так легче.

Сегодня он обнимал Айю, массировал его уставшее тело, целовал его руку - просто потому, что это казалось в тот момент таким естественным, это получилось как-то само собой.

Он вел себя так, как подсказывало ему сердце. Странным образом, он перестал страдать от хотения переспать с Айей. Просто Йоджи понял, что Айя был не готов к этому. И Йоджи был согласен ждать.

Ночь выдалась прохладная, и Айя скрутился в комок, пытаясь согреться.

Йоджи осторожно просунул руку под айину шею, и притянул его к себе. Айя не проснулся.

Йоджи натянул на него одеяло. Погладил по волосам.

А потом взял айину руку, прижал её к своей щеке и закрыл глаза.

Он улыбался.

Он был счастлив.

В отличие от Айи, Йоджи не был самодостаточным человеком. Он чувствовал себя счастливым, а свою жизнь - наполненной и осмысленной, только тогда, когда у него был любимый человек. О котором он мог бы заботиться, которому он был бы нужен. Которого он мог бы любить.

Раньше этим человеком была Аска. После того, как её не стало, в душе Йоджи образовалось что-то несчастливое, холодное, пустое.

Для того, чтобы заглушить душевную боль, у Йоджи имелось два простых, но действенных способа - виски и секс. И то, и то согревало и помогало не ощущать пустоту, на какое-то время. Не надолго.

Но Йоджи было этого мало.

Он хотел любить. Он хотел быть счастливым. Он все время мечтал об этом.

Все свое желание боготворить, обожать, заботиться, его нежность, его страсть - хлынули отчаянным потоком в это русло - любви к Айе.

Вот только: Айя не позволял себя любить. Айя был трудный, замкнутый, недоступный.

...но ведь любимых не выбирают, ведь так?

...............................................

* «I am Brad. I am workaholic»

«Меня зовут Брэд. Я трудоголик». - Игра слов. Похожей фразой начинаются занятия в обществе «Анонимные Алкоголики».

Часть четвертая: Зверь

Айя.

Ему снились сны, в которых он был счастлив. Оказывается, такое бывает. В этих снах ему не было грустно и он не чувствовал себя одиноким. Потому что его любили. Его гладили и целовали - нежно и осторожно, как будто не хотели будить. Это было потрясающе приятно, и Айя чувствовал себя защищенным, спокойным, счастливым. Кто-то поправлял его подушку, грел и обнимал его, сдвигаясь в сторону, чтобы Айе было достаточно места.

Это, конечно же, был сон - в айиной жизни не было никого, кто так бы его любил.

...он проснулся на рассвете в объятиях Йоджи.

За окном щебетали птицы. С моря дул легкий прохладный ветер, и коленям было холодно, а сзади он ощущал теплый йоджин живот. Йоджи ласково прижимался лохматой головой к айиной спине - спутанные мягкие волосы щекотали кожу, и ровно дышал, касаясь теплыми губами айиной лопатки. Одной рукой Йоджи во сне накрыл айину руку.

«Значит, это был не сон», - понял Айя и похолодел от ужаса.

Как это могло произойти?! Как он вообще допустил такое?!

....Вчерашний вечер. Сутки в офисе. Ужин в ресторане.

Их игра на публику зашла слишком далеко. Безусловно, тут сказалось переутомление. У Айи просто не было сил на то, чтобы сопротивляться.

Айя приподнялся необыкновенно осторожно и тихо, плавно высвободился из рук Йоджи.

Наверное, всё же недостаточно плавно, потому что Йоджи открыл глаза и улыбнулся ему сквозь упавшие на лицо волосы.

- Доброе утро. Как ты спал? - он погладил айину щеку.

- Не надо, - Айя отстранился.

Йоджи убрал руку.

- Почему? - просто спросил он.

Айя молчал.

- Тебе неприятно, когда я к тебе прикасаюсь?

Айя не умел врать.

- Нет, - сказал он. - Не в этом дело.

- И мне приятно. Очень, - Йоджи смотрел на Айю с мечтательным видом. И чего-то ждал.

- Айя, - повторил Йоджи. - Почему?

- Сейчас не время и не место об этом говорить.

- Хорошо, идем куда-нибудь и там поговорим, - согласился Йоджи и скатился с постели. - Знаешь, я должен сказать тебе одну вещь.

Голос у Йоджи был непривычно серьезный. Айя старался не смотреть на него, но краем глаза видел его загорелые плечи и золотистые волосы.

- Я быстро, - в дверях ванной Йоджи обернулся и как-то очень ясно улыбнулся Айе.

Айя вскочил, на ходу натягивая джинсы. Торопливо схватил рубашку и кроссовки и выскользнул за дверь. Айя двигался тихо, как на миссиях.

То, что он сейчас чувствовал, - это был не страх, это была самая настоящая паника. Йоджи содрал корку с его души, проникая туда, куда Айя никого не пускал, где пряталось все самое страшное - и его безумная любовь к Йоджи, и надежда, и отчаяние, и дикое одиночество. «Я не хочу знать того, что он мне скажет», - сказал себе Айя, застегивая рубашку дрожащими пальцами. «Я не хочу знать», - повторял он, как мантру, пока бежал босиком по теплым мраморным плиткам. «Я не буду это слушать, я не хочу», - он повторил эту фразу раз двадцать, пока завязывал шнурки на кроссовках.

Айя немного успокоился только в спасительно деловой обстановке полицейского департамента. Искусственная прохлада, запах кондиционированного воздуха и электрический свет действовали на него хорошо. Отрезвляюще. Айя провел в офисе несколько часов и работал, как одержимый.

К сожалению, безрезультатно.

Из разговора с Макото Айя узнал, что полиция считает убийцей Коулдза. Психолог предупреждал, что Хакуэ угрожает большая опасность, чем Мэлоди.

Айя вернулся в «Блу Лагун» с твердым намерением держать Йоджи на дистанции. Во всех смыслах.

Его планам не суждено было сбыться.

Шугар влетела в их номер, хорошенькая, как картинка из журнала, и защебетала:

- Айя, я послезавтра уезжаю. Сегодня моя прощальная вечеринка, мы едем кататься на яхте, на всю ночь! Нет, нет, не вздумай отказаться! Йоджик сказал, что без тебя никуда не поедет, - Айя молчал, но Шугар и не ожидала ответа, её вполне устраивали монологи.

- Куда ты исчез?! Йоджик тебя везде ищет! Собирайтесь, мы отплываем через два часа! Все, я побежала, мне надо привести себя в порядок, я выгляжу кошмарно, - она мельком окинула себя взглядом в зеркале и с удовлетворением повторила: - Просто ужасно выгляжу!

Всё это было похоже на какой-то дурдом, но Айе не оставили времени, чтобы собраться с мыслями.

В дверях Шугар столкнулась с Йоджи.

- Вот он, наша пропажа. Сдаю его тебе с рук на руки, и смотри, чтоб он не сбежал.

Йоджи даже не посмотрел в айину сторону.

- Главный подозреваемый - Коулдз, - сказал Айя, как только Шугар вышла из номера.

- Ты можешь говорить тише? - резко оборвал его Йоджи.

Айя хотел поставить его на место, когда Шугар просунула голову в дверь и сказала: «Мальчики, только не опаздывайте!»

Айя мысленно выругал себя. Слышала она или нет? Конечно, Мэлоди не внушает опасений, но он совершил ошибку.

- Где Хакуэ? - спросил он вслух.

- Только что уехал в садо-мазо клуб. С ним телохранители, но непонятно, с кем Хакуэ собирается развлекаться.

- Ты знаешь, где это?

- Знаю.

За всю дорогу Йоджи не произнес ни слова.

«Обиделся», - понял Айя.

Но для выяснения отношений сейчас не было времени.

( 24 )

Йоджи.

Садо-мазо клуб находился недалеко от порта. Лестница вела вниз. Солнечный свет не проникал в подвальные помещения, и атмосфера чем-то напоминала казино.

- Ваши друзья в зале, а комната рядом тоже свободна, - сообщила им домина в маске. - Желаю вам приятно провести время.

Их ожидал сюрприз - дверь открыл Асато, одетый в гестаповский костюм. В руке у него была плетка.

- Какая встреча! - воскликнул Йоджи. - Хакуэ, это твой новый поклонник? Это тоже входит в ваши служебные обязанности? - еле слышно спросил он.

Хакуэ, прикованный наручниками, поднял к ним пылающее лицо.

- Мальчишки, идите к нам, - позвал он.

Йоджи мельком глянул на Айю. Бесстрашный, бесстрастный лидер Вайсс испугался, если по отношению к Айе можно было применить это слово.

- Ну что, бэби, присоединимся? - спросил Йоджи.

Вообще-то Айя ничего не боялся - ни боли, ни смерти. Когда его зашивали без наркоза, он только бледнел и скрипел зубами. На миссиях он впереди планеты всей - в своем развевающемся плаще, с катаной, смелый, отчаянный, бешеный.

Но сейчас у него в глазах пряталась растерянность.

- Ну, ты как, Айя? Или хочешь побыть со мной вдвоем? - сжалился Йоджи.

Хакуэ ничего не грозило, и они закрылись в соседней комнате.

Айя огляделся. Большая кровать, застеленная леопардовым одеялом. Кресло. Стенка и потолок зеркальные. Возле двери висели плетки, наручники, повязки для глаз и еще какие-то приспособления, которых Айя раньше никогда не видел. В углу стояло ведро с розгами.

Ситуация была глупая - похоже, они приехали совершенно зря, но уйти отсюда сейчас просто так было бы странно.

Айя подошел к стене и прислонился к ней в любимой позе, скрестив руки на груди.

Йоджи достал из кармана смятую пачку и выбил из неё сигарету.

- Ты почему ушел сегодня утром? - вполголоса спросил он.

Айя пожал плечами.

- Я хотел побыть один, - коротко ответил он.

- Ах, вот оно что... - Йоджи прищурился. - А сказать мне об этом по-человечески ты не мог? Это ниже твоего достоинства?

Звукоизоляция была ни к черту - они слышали стоны и вскрики из соседней комнаты.

- Мы не можем стоять тут просто так, - тихо и насмешливо сказал Йоджи. - Там все слышно. Нам тоже придется выдать какой-то саундтрэк. Давай, начинай.

Айя молчал.

- Ну, ладно, Айя, я возьму это на себя, - усмехнулся Йоджи. - Хотя я не вижу, почему я должен все время тебе помогать.

Он медленно выдохнул дым и окинул Айю оценивающим взглядом. Потушил недокуренную сигарету.

- Чем тебя выпороть? - громко спросил он, глядя Айе в глаза. - Выбирай.

Йоджи с невероятным удовлетворением отметил, что лидер Вайсс находится в крайней степени замешательства.

- Ладно. Тогда я возьму вот это, - Йоджи выбрал розгу.

- Раздевайся и ложись, - приказал он Айе.

Айя продолжал стоять неподвижно. Но для аудиодрамы это было не так важно.

- Подушку под живот, - скомандовал Йоджи, хватая большую подушку и швыряя её на диван. - Может, хочешь меня о чем-то попросить?

- Ну, давай, скажи: «Йоджи, не надо», - тихо подсказал он Айе.

На айиных бледных скулах выступил слабый румянец.

«Будь я проклят, если он сейчас не умирает от стыда, - весело подумал Йоджи. - С этой его дикой, ненормальной застенчивостью».

Йоджи был в восторге от своей затеи.

- Ты готов? - громко сказал он. - Ну, держись.

Розга со свистом рассекла воздух и опустилась на подушку.

Айя вздрогнул.

- Ты почему сбежал?! Ты где шлялся целый день?!

Лучше бы Айя участвовал в озвучивании происходящего, но Йоджи знал, что из него всё равно не выбить ни стона, ни слезинки, так что Айя оставался в характере.

- ...а, ты так? ... решил молчать, как самурай? Ладно. Тогда и наказание примешь, как самурай, - Йоджи еще никогда не экспериментировал с садо-мазо, но у него было яркое воображение.

- Мне нравится, когда ты такой покорный. Но не думай, что тебе это поможет. Мы только начали. Буду тебя пороть, пока не попросишь меня остановиться, - в порыве вдохновения сообщил он.

А ведь Айя бы не попросил.

Он представил себе айино тело, извивающееся и вздрагивающее от ударов - это было... вау.

Айя закусил губу, глядя на розгу в йоджиной руке. Дыхание у него было неровное.

«Ага, ты стесняешься, но тебе это нравится, - пронеслось в голове Йоджи. - Окееей, мы это запомним.»

- Что ты губы кусаешь, Айя? - жестко сказал Йоджи, глядя прямо в его расширенные глаза. - Ты это заслужил, дрянной мальчишка. Я тебя за каждую выходку буду пороть. Должен же кто-то тебя воспитывать.

Йоджины волосы растрепались, длинные пряди выбились из хвоста и повисли вдоль щек. Ему было очень жарко.

- Я из тебя выбью упрямство, - пообещал он Айе. - Ты у меня станешь, как шелковый.

Йоджи как следует высек подушку и посмотрел на Айю.

«Наверное, если бы это была айина задница, я бы уже кончил», - подумал он.

- А знаешь, что я сейчас с тобой сделаю? С таким... разгоряченным от порки... со сладким с таким?... - хрипло сказал Йоджи. - Буду тебя трахать. Пока не заорешь.

Это было явное преувеличение: Йоджи так перевозбудился, что надолго бы его сейчас не хватило.

Айя облизнул губы и судорожно вдохнул.

...В комнате рядом кончали - несколько звериных вскриков и рычания - и стало тихо.

Йоджи склонил голову и прислушался.

- Блиин. Люди, нам пора на яхту, а то они уплывут без нас, - голос у Хакуэ был вымотанный.

Йоджи перевел дыхание и громко сказал:

- Застегивай штаны и вставай, у нас нет времени. Если ты еще раз сбежишь, выпорю так, что неделю сидеть не сможешь.

(25)

Шумная, загорелая, веселая компания погрузилась на яхту, когда солнце уже садилось. К вечеру все были уже хорошо навеселе. Асато тоже был здесь - пил, говорил глупости и ржал, как и все остальные. Как можно так праздно проводить время?! Они все безумно раздражали Айю, все без исключения.

Кто-то предложил поплыть в дальнюю бухту, и эту идею подхватили с истерическим восторгом. Облюбовали совершенно дикий пляж с белым песком и чистой, прозрачной водой. В тот раз, когда Айя приходил сюда один, ему очень понравилось это место.

Сейчас вопли «Круто! Офигенно! Расслабон! Полный чилл-аут!» нарушали красоту и гармонию... Айя плавал долго, пока не устал.

- Бэби, ты куда делся, - Йоджи ждал его у кромки воды с полотенцем. - Идем, посидим вместе.

Они отошли на несколько метров от остальных и сели на нагретые солнцем камни.

- Айя.

Йоджи явно нервничал, как будто стеснялся начать разговор. Совершенно на него не похоже.

- Я хочу спросить у тебя одну вещь, Айя. Только скажи честно. Обещаешь? Мне нужно знать.

Айя смотрел на него с возрастающим беспокойством.

Йоджи коротко засмеялся.

- Ты даже не представляешь, как я с тобой... что ты со мной... - непонятно сказал он.

Айя так и не узнал, что он хотел спросить.

Дикие вопли с берега отвлекли их внимание.

- Йоджи! Йо-джи-и-и!!! Айя!! Быстрее сюда!

- Так бы и убил, - пробормотал Йоджи сквозь зубы.

Оказалось, Хакуэ, выпендриваясь, залез на довольно высокую скалу. И теперь не знал, как ему спуститься обратно.

- Ему уже сейчас жарко и он нереально хочет пить, - взволнованно доложила Шугар. - А ещё у него кончились сигареты. Он сказал, что только Йоджи может ему помочь.

Йоджи молча полез наверх. Хакуэ ждал его с несколько потерянным, но вредным видом.

- Ты сигареты принес? - вместо приветствия спросил он.

Йоджи протянул ему пачку.

- Интересно, как нас отсюда снимут? Вот гониво, а?

- Угу. Все остальные не станут ждать, пока прилетит полицейский вертолет.

- Да? Ну, и хрен с ними. Знаешь, а ведь я давно хотел остаться с тобой вдвоем, - Хакуэ медленно провел языком по губам.

- Хакуэ, - спокойно сказал Йоджи. - Я не собираюсь здесь оставаться. Я сейчас слезу вниз.

- А как же я? - с испугом спросил Хакуэ. - Я не хочу тут быть один... слуушай. Слушай, а, давай просто спрыгнем? В море, а?! Только надо сказать этим идиотам, чтоб они нас снимали. Эффектные получатся снимки.

Йоджи глянул вниз.

- Если ты прыгнешь, то обязательно сломаешь себе что-нибудь. Да, думаю, на снимке это будет эффектно выглядеть.

- Боишься? - презрительно спросил Хакуэ.

- Ага, - согласился Йоджи. - Боюсь. У меня недавно был перелом со смещением. Знаешь, я больше не хочу. Но ты же любишь, когда тебе больно. Так что, я думаю, тебе очень понравится.

- Но... но как же я?! - у Хакуэ стало такое перепуганное лицо, что Йоджи над ним сжалился.

- Ладно, - сказал он. - Спускаемся вместе. Лицом к скале. Держи меня за руку.

- А мне от адреналина всегда еще больше ебаться хочется, - сообщил Хакуэ, пока они лезли по скале. - Блин, высоко!

- Не смотри вниз, - резко сказал Йоджи.

- ... теперь я тебе обязан, - Хакуэ игриво подмигнул и спрыгнул на песок. - Не при Айе будет сказано.

- Вау! Йоджи, ты отжигаешь! - подвыпившая компания внизу встретила их восторженными воплями.

- Круто!

- Он сделал это, Йоджи сделал это!

- Как я вас всех нереально люблю, вы все такие супер, - говорила Шугар.

Язык у неё заплетался.

(26)

По случаю прощальной вечеринки белоснежная яхта была украшена гирляндами из разноцветных фонариков, играла музыка. Лунный свет мерцал на волнах, прокладывая к горизонту «дорожку счастья» - так называла его сестра эти световые эффекты.

Айя стоял, опершись рукой о релинг. Он решил не ложиться спать. Ни за что не хотел остаться в каюте наедине с Йоджи. Сладкая пружина, до отказа закрученная внизу живота с того момента, как они вышли из садо-мазо клуба, притаилась и вибрировала.

Весь день Айя избегал Йоджи, находясь все время на людях. Наверное, тот это понял. Перестал искать возможность остаться с ним наедине, но, кажется, тоже не спешил ложиться спать.

Сам Айя очень устал от праздных разговоров и от людей, и сейчас ему хотелось тишины. Хотелось побыть одному, привести в порядок свои раздерганные чувства.

Эта игра с Йоджи зашла слишком далеко. Он уже не знал, где заканчивается миссия, где начинается реальность, Ему казалось, что быть любовником Йоджи - это так хорошо, так естественно и правильно. А когда они расходились по углам комнаты и разговаривали как обычно, Айе чудилась невыносимая фальшь. У Йоджи просто такой характер. Он заигрался, а я...

Его тревожные мысли прервал чей-то плач. Или стон. Мэлоди!

Айя рванул вниз по ступенькам. Он был возле дверей её каюты спустя всего пару секунд, вышиб ногой дверь.

Шугар сидела на своей кровати. Её всю трясло.

- Где он? - резко спросил Айя.

- Айя... - всхлипнула она.

- Скажи мне, куда он побежал?

- Кто побежал? - Шугар хлопала глазами и озиралась в полном ужасе. - Мне такой страшный сон приснился.

Айя перевел дыхание.

- Значит, ты была одна? - спросил он, успокаиваясь.

- Я? Конечно, одна. Айя, мне страшно, - она взяла бутылку минеральной воды и пролила половину на подушку, пока пила, так у неё тряслись руки.

- Я там немножко выпила, хотела короче отдохнуть. Айя, мне приснилось, что меня хотят убить! - глаза у неё были широко раскрыты от ужаса. - Короче, вообще уже.

- Это только сон, - заметил Айя. - Нехорошо столько пить. Особенно девушкам.

- Я больше не буду, - жалобно пообещала она. - Айя, ты не уйдешь?

Мэлоди напоминала Айе сестру. Правда, его сестра не разговаривала таким ужасным примитивным языком, но она тоже была доверчивая и наивная. Они обе раздражали Айю, но одновременно вызывали желание защитить.

Мэлоди громко высморкалась и попросила:

- Айя, полежи со мной немножко тут. Пока я не засну. Пожалуйста.

Зубы у неё еще слабо стучали.

Айя поколебался и сказал:

- Ладно.

Он лег рядом, и Мэлоди обняла его за шею.

- Ты такой клевый. Вапще просто, - сказала она.

(27)

В таком виде их и нашел Йоджи.

Он так и застыл на пороге каюты Мэлоди.

Так вот, значит, как.

Так значит, Айе нравится вот такой тип - невинные блондинки?

Конечно, она глупенькая, но очень милая. И вообще, кто сказал, что Айя собирается вести с ней умные разговоры? Что ж, Йоджи мог это понять.

Тогда - почему ему было так нестерпимо грустно? Ревность никогда не была свойственна Йоджи. Он не считал верность чем-то важным, он просто не придавал этому такого значения. Правда, он никогда еще не был настолько влюблен.

Он вздрогнул, услышав айин голос:

- Йоджи.

- Я тебя везде искал, - тихо сказал Йоджи.

Айя высвободился из объятий Мэлоди и встал.

Его одежда была в полном порядке, отметил про себя Йоджи.

Шугар тоже завозилась и села на постели, потирая глаза руками.

- А, Йоджи, - улыбнулась она. - Ты только без напрягов. Ничего такого не подумай. Мне просто снился плохой сон, и я попросила Айю побыть со мной. Без напрягов, короче.

Знаем мы эти плохие сны, подумал Йоджи, поднимаясь вслед за Айей на палубу.

Йоджи сам не ожидал, что может быть таким собственником. Получается, Айе теперь нельзя ни с кем?.. А если он захочет сам кого-то трахнуть?!

Конечно, айины желания должны выполняться, так считал Йоджи. Но. Зачем ему кто-то?! Пусть он лучше... если бы Айя хотел, то Йоджи бы согласился.

Он украдкой глянул на Айю. Пусть бы он ласкал меня, целовал и... и трахал. Так нежно, чувственно, так... ахх. От этих мыслей йоджина кожа немедленно покрылась мурашками. Пусть бы Айя что угодно со мной делал. Я хочу увидеть, как у него сносит крышу. Йоджи представил себе, как Айя двигается и шепчет: «Йоджи, мой мальчик.» Вообще-то Йоджи предпочитал до сих пор быть сверху, но... он был на все согласен, чтобы оказаться в постели с Айей. На любые расклады. Айя никогда не был нежным в реальной жизни, и Йоджи дорого бы отдал, чтобы Айя хоть раз...

Его приятные мысли перебил спокойный голос Айи.

- Я знаю, о чем ты сейчас думаешь.

Йоджи взглянул на него в немом ужасе.

- Мы должны защитить Мэлоди, - твердо сказал Айя. - Она не должна умереть. Они оба.

Йоджи почувствовал невероятное облегчение. В отличие от Айи, Йоджи действительно знал, о чем думает его напарник. Айя считал, что не смог уберечь сестру и не хочет опоздать еще раз. Комплекс старшего брата.

- Асато сказал, что ночью он и его люди берут наблюдение на себя, - сказал Йоджи вслух. - Так что до утра - отбой. Айя, мы можем отдохнуть.

- Я не устал.

- Тогда идем, посидим немножко на палубе.

(28)

Небольшая компания на палубе передавала по кругу джойнт. Йоджи сел на пол, привалившись спиной к борту яхты. Свою резинку для волос он где-то потерял, и его светлые волосы романтически рассыпались по плечам.

- Иди ко мне, бэби, - прошептал Йоджи, привлекая Айю поближе и усаживая между своими коленями.

- Я буду по вам очень скучать, - Мэлоди устроилась рядом в шезлонге.

- Мы тоже будем по тебе скучать, детка, - откликнулся Йоджи. - Мы к тебе в гости приедем.

- Знаешь, Йоджи, если бы не ты, я бы, наверное, влюбилась в Айю, - сказала Шугар.

- В Айю лучше не влюбляться. У него просто ужасный характер, - сказал Йоджи, легонько целуя Айю в висок.

- Ну что, ребята, понеслись? - Ник протянул им толстый джойнт.

- Ты будешь? - спросил Йоджи Айю.

Айя посмотрел, как он затягивается, и сказал:

- Я уже года три не курил.

- Ну, это довольно легко поправить, - пробормотал Йоджи.

Он притянул Айю к себе и медленно выдохнул сладковатый дым ему в рот.

Айя дернулся от неожиданности, и Йоджи удержал его, прижимая к себе и не давая отстраниться.

Не выпуская Айю из объятий, Йоджи глубоко затянулся и повторил процедуру еще пару раз, уже не встретив сопротивления.

- Это называется курить по-цыгански, - объяснил Йоджи.

Это показалось Айе разумным, и он кивнул.

- А давай еще покурим, бэби, - Йоджи выдыхал дым и улыбался ему в рот.

Айя взял у него джойнт и затянулся сам. Он не чувствовал никакого эффекта. Ему было просто очень хорошо в йоджиных объятиях. Спокойно так.

Йоджи невзначай просунул руку к нему под майку, и Айя не отстранился. Странно, почему они никогда не сидели так раньше? Йоджи его самый близкий друг, и к нему так приятно прикасаться.

Йоджи всмотрелся в его лицо и весело улыбнулся.

- Бэби, - сказал он. - Бэби, а ты поплыл.

- Йоджи.

- Да, солнце?

Йоджи подождал и, не получив ответа, потянулся к айиным губам.

«Это нельзя, нельзя», - успел подумать Айя, и сам тут же слабо удивился своим мыслям - как же нельзя, если это так приятно?

- Айя, - тихо выдохнул Йоджи ему в ухо. - Пойдем отсюда.

- Куда?

- Куда-нибудь. Нам будет лучше, если мы останемся вдвоем.

- Почему ты так думаешь?

Йоджи засмеялся ему в волосы.

- Потому что я старше, - сказал он.

Он встал и поднял Айю, захватил стакан с джин-тоником и сигареты - и они пошли куда-то в темноту, подальше от дискотечных огней.

Волны с плеском бились о борта яхты.

- Я не хочу в каюту. Я хочу слышать море.

- Окей, - легко согласился Йоджи. - Тогда иди сюда.

Он опустился на палубу и потянул Айю к себе.

- Йоджи.

- Да, бэби?

- Без глупостей.

- Ну, конечно, - прошептал Йоджи, запуская руки к нему под майку, - ну, конечно, без.

(29)

Йоджи.

Ну, иди ко мне, любимый. Иди сюда. Вот так. Боже мой, Айя, ты когда в последний раз целовался? Ты что, забыл, как это делается? Или тебя не научили? Смотри, Айя, вот так. И так. А еще можно так. Я тебя всему, всему научу, бэби, я обожаю целоваться. О, да. Погладь меня, вот тут, под топом, мне приятно будет. Ты меня везде можешь гладить, я разрешаю... охх, как же у меня от тебя крышу сносит, если б ты знал.

А вот это уже опасно. Знаешь, Айя, если ты не собираешься со мной трахаться прямо сейчас - то лучше не надо, не трогай меня там. А давай, я тебе вот так сделаю, можно? Какой ты наощупь, Айя, как-кой. У тебя ремень на джинсах такой тесный, а давай мы его... ах ты мой хороший. Как ты заводишься быстро, с ума сойти. Нет, не надо, только не вырывайся. Я не буду, если ты не разрешаешь. Всё, Айя, я уже убрал руки. Только не уходи от меня никуда, я этого не перенесу. Смотри, как нам хорошо. А будет еще лучше. Знаешь, иногда мне кажется, что у тебя еще никого не было. Вряд ли, конечно. Но я постараюсь быть с тобой осторожным... я постараюсь....

Йоджи завелся не на шутку.

Ему не хотелось кончить прямо сейчас, и он осторожно отодвинул айино бедро от своего твердого как камень члена, но Айя с нетерпеливым вздохом прижался к нему опять.

- Пойдем к нам, - попросил Йоджи, чувствуя, что надолго его не хватит. - Пожалуйста. Пойдем к нам, мой любимый.

- Что ты сказал? - прошептал Айя.

Он так хотел еще раз услышать это слово.

Почему Айя медлит? Может быть, у него был плохой опыт, может, он боится, что с ним опять обойдутся грубо? Йоджи захотелось приласкать и успокоить, сказать ему, что будет хорошо, ведь он так любит Айю.

- Бэби, доверься мне, - прошептал он. - Все будет только так, как ты захочешь.

Изгнание из рая произошло так быстро, что Йоджи даже не успел понять, что случилось.

Айя резко вырвался из его расслабленных, ласкающих рук.

- Оставь меня, - сказал он.

- Что случилось? - изумленно спросил Йоджи.

Только что было так чудесно, так кайфово, так... волшебно - и вдруг Айя смотрит на него этим отстраненным, чужим взглядом... почему?!

- Ты не понял. Я только хотел сказать тебе, что я сделаю все, как ты захочешь...

В айином лице что-то промелькнуло, какое-то узнавание, он схватил йоджин бокал - и выплеснул содержимое ему в лицо.

Сладкая, ледяная смесь джина с тоником, текущая по волосам, отрезвила в одно мгновение.

Йоджи резко откинул назад мокрые, пахнущие хвойными иголками волосы и тихо, бешено сказал:

- Так. Еще что?

- Ты меня, наверное, с кем-то спутал, - холодно сказал Айя. - Я не подстилка на одну ночь.

На йоджиных скулах шевельнулись желваки.

- Это я понял.

Йоджи окинул взглядом Айю, его непримиримое, презрительное лицо и еле слышно пробормотал:

- Идиот.

- Поищи себе другую блядь, - Айя с ненавистью рванулся, но Йоджи так же резко дернул его на себя, крепко удерживая за запястье.

- Сейчас, - спокойно сказал Йоджи. - Сейчас ты уйдешь, Айя. Но сначала ты выслушаешь то, что я тебе скажу. Знаешь, что бы я с тобой сейчас сделал? Снял бы с тебя штаны и выпорол тебя. Не в шутку, по-настоящему. За вот эти твои слова.

Айя знал, что если сейчас ударит его, то ударит слишком сильно.

Но Йоджи отпустил его.

- Иди, бэби, иди. Займись своим самоедством. Ты же это так любишь. Не буду тебе мешать.Идиот, - с горечью повторил Йоджи.

(30)

Йоджи.

В кают-компании кто-то играл на пианино. Уверенные, мощные, красивые аккорды. Проходя мимо полуоткрытой двери, Йоджи увидел Ника Коулдза. Тот сидел в полурасстегнутой рубашке, с сигаретой в углу рта и играл на пианино. Одна прядь волос красиво упала ему на лицо. Он был бледный, вдохновенный и абсолютно пьяный.

Ник хорошо играл, и Йоджи остановился в коридоре, чтобы послушать.

Некоторое время он стоял, прислонившись щекой к деревянному покрытию и закрыв глаза. Он еще никогда не был несчастно влюблён и не знал, что это может быть так больно.

К черту. Всё к черту, Айя. Я больше не могу.

...Господи, как с ним хорошо целоваться. Лучше бы я этого не знал. Я ж теперь вообще спать не смогу, буду о нем мечтать.

Йоджи попытался нащупать во рту языком то место, где его ласкал айин язык.

Вот тут.

И тут.

Больше всего Йоджи хотелось сейчас повалиться ничком на постель. И полежать так. Ничего не видеть и не слышать.

Из кают-компании донесся мощный заключительный аккорд, и Йоджи услышал потрясенный голос Шугар:

- What the fuck was that?!

- That was Frederik fucking Chopin,* - отчеканил Ник и встал. - Идем, детка, на звезды посмотрим.

Следом за парочкой с рассеянным видом шел Асато. Поровнявшись с Йоджи, он с неприязнью сказал: «Зайдите к Хакуэ».

- Вы же сказали, что ваши люди будут охранять его?

- Мои люди на месте, - зло сказал Асато. - Хакуэ хочет поговорить именно с вами. Он сказал, это важно и секрет.

* * * *

Роскошная каюта тонула в полумраке. Хакуэ лежал в постели голый и с распущенными волосами.

Йоджи закрыл за собой дверь и прислонился к ней спиной.

- Ты хотел со мной поговорить?

Хакуэ пристально смотрел на Йоджи.

- Хочу тебя отблагодарить.

- Детка. Вообще-то я тут с бой-френдом.

- Он не придет. Обдолбался и вырубился в вашей каюте... Ты выпьешь со мной?

- Не сегодня. Если ты хочешь что-то сказать мне, то говори. Кстати, это твоя одежда? - мягко сказал Йоджи. - Оденься.

- Зачем нам о чем-то говорить?... Тебе будет со мной так хорошо, вот увидишь, - прошептал Хакуэ.

- Я знаю.

- Йоджи, почему? - Хакуэ не выглядел сейчас надменным и был действительно красивым.

Йоджи молчал.

- Это все из-за него?

- Спокойной ночи, Хакуэ.

- Он тебя не любит, - с ненавистью сказал Хакуэ.

* * *

Хакуэ выскочил в коридор в одних джинсах, на ходу натягивая футболку.

- Что вы так вылупились?! - истерически заорал он на телохранителей. - Идите все на хуй!

- Он всегда такой? - опасливо спросил переодетый в штатское полицейский.

- Лучше его сейчас не трогать. Он отойдет.

Хакуэ выбежал на палубу и долго стоял, жадно вдыхая морской воздух. Такого облома он не ожидал. И все из-за этого холодного придурка, отморозка... Хакуэ выматерился. Он был просто в бешенстве. И очень страдал. Он считал происшедшее личным оскорблением. Поправить это можно было только одним способом: заставить Йоджи пожалеть об этом.

Ну, ничего. Завтра у него свидание с таинственным поклонником. Хакуэ собирался сообщить об этом Йоджи, когда они натрахаются. Он обожал заставлять своих любовников ревновать. Кто же знал, что все так обернется.

Я не хочу больше находиться с ними на одной яхте, яростно подумал он.

Его бешеный взгляд упал на акваланг.

Да, он уплывет от них, совсем один.

Пусть думают, что с ним что-то случилось.

Может, он даже погибнет. Назло ему. Пусть им всем будет стыдно. Да, хорошо бы, чтобы Йоджи нашел его, такого красивого, бледного. Хакуэ никогда не видел утопленников и думал, что это красиво.

Он представил себе искаженное лицо Йоджи, который склоняется над его бездыханным телом и шепчет: «Боже, как я ошибался».

Путаясь от злости в трубках, Хакуэ стал яростно надевать снаряжение для дайвинга.

Яхта дрейфовала, и он видел огоньки Мииса. Тут недалеко.